Том 84. Полное собрание сочинений.

⁴ Марья Михайловна Холевинская (р. 1856 г.) — земский врач в Крапивенском уезде. В 1896 г. по просьбе Толстого дала И. П. Новикову сочинения Толстого, запрещенные цензурой, за это была арестована и выслана в Астрахань.

581.

1893 г. Октября 20. Я. П.

Ждал известий о Леве,¹ о решении его и Захарьина. Вчера хотел ему написать, да был так вял и так зачитался вечером, что пропустил время. Зачитался я Север[ным] Вестн[иком], повестью Потапенко², — удивительно! Мальчик 18 лет узнает, что у отца любовница, а у матери любовник, возмущается этим и выражает свое чувство. И оказывается, что этим он нарушил счастье всей семьи и поступил дурно. Ужасно. Я давно не читал ничего такого возмутительного! Ужасно то, что все эти пишущие и Потап[енки], и Чеховы, Зола и Мопасаны даже не знают, что хорошо, что дурно; большей частью, что дурно, то считают хорошим и этим, под видом искусства, угощают публику, развращая ее. Мне эта повесть была coup de gr^ace,³ уяснившая то, что давно смутно чувствуется. Еще там о сумашествии и преступности интересно было. Вчера я много писал, — всё о религии, — и потом объелся за завтраком и весь вечер был вял. Нынче Маша с Верой поехали в Тулу. М[аша] повезла больных. Я утром много писал, всё тоже, — и пошел им навстречу, дошел до Басова и вернулся, они меня нагнали в засеке. И теперь пишу, и очень хорошо. — О Ваничке поминаю часто, скажи ему, что в корзинке мне некого носить. Как жаль, что Таня ковыряет себе зубы, пускай бы сами портились, а не дантист. Тулонские беснования,⁴ кажется, кончились, это утешительно. Я перехожу завтра на верх, чтобы не топить совсем низа. Больше писать нечего. Письмо это верно тебе не нужно, но всё-таки посылаю. Целую Таню, Леву, Андр[юшу], Ми[шу], Сашу, Ваню и тебя. Привет С. Э.⁵ и Ко[ле]^6.

Л. Т.

На конверте: Москва. Хамовники, 15. Графине Софье Андревне Толстой.

¹ С. А. Толстая 18 октября писала о предполагавшемся приеме Л. Л. Толстого профессором Захарьиным.

² Толстой читал повесть Потапенко «Семейная история» по первой публикации в «Северном вестнике» за 1893 г. (август — сентябрь).

³ [счастливым случаем]

⁴ Толстой имеет в виду празднества в Тулоне, которые происходили в 1893 г. по поводу заключения франко-русского союза.

⁵ Софья Эммануиловна Мамонова.

⁶ Николай Леонидович Оболенский (1872—1934) — внучатный племянник Толстого, впоследствии женившийся на Марье Львовне Толстой.

582.

1893 г. Октября 24. Я. П.

О нас писать нечего, милая Соня. Все здоровы, всё по-старому. А вот ваши дела меня постоянно занимают, и из них твое здоровье занимает не последнее место. Ты и поехала нездоровая, и писала, что не здорова и Флеров¹ нашел, что ты не хороша. Напиши о себе да получше. Москва с своими гостями, в к[оторых] ты не виновата, я знаю, должна cуетить тебя и расстраивать нервы. Известия о Леве хороши,² т. е. не хуже, чем я ждал. Только жалко с ним расстаться и беспокойно.

Дунаев торопит и всё расскажет, хотя и нечего. Целую тебя и детей.

Л. Т.

¹ Врач Федор Григорьевич Флеров, лечивший С. А. Толстую.

² О состоянии здоровья Л. Л. Толстого С. А. Толстая писала 23 октября (ПСТ, стр. 577).

583.

1893 г. Октября 26 или 27. Я. П.

Вчера уезжала от нас Мар[ья] Мих[айловна] Халевин[ская], и поздно привезли письма.¹ Мы с Машей еще не спали и прочли, и оба долго не спали. Нынче она лежит. Вы все три² вместе почти нездоровы. Она хотела крепиться и не слечь, но не выдержала и теперь лежит, хотя самое больное уже прошло. Мне за тебя завидно себе, что я пользуюсь такой тишиной и досугом, тогда как ты в большой суете и тяготишься ею, как нельзя не тяготиться особенно пустою холостою суетою. — Но меня радует твое стремление к сосредоточению, и я знаю, как по твоей быстро переменяющей свои настроения натуре эти стремления искренни. — Ты, мне всегда кажется, можешь удивить не только меня, но и самую себя. — Вчера мы читали Мимочку, 2-ю часть³. Хорошо, но есть преувеличения и подражание самой себе. Чтение это отравляла для меня Мар[ья] Алек[сандровна]. Она в гриппе и так слаба и жалка, но всё сидела, не хотела уйти. Нынче ей, кажется, лучше, хотя она всё время утверждает, что ее здоровье превосходно. Леонтьев кончает свою переписку, и мне жалко его. Он такой тихий, спокойный и серьезный, мне очень симпатичный человек. Вчера мы, он, Поша и я, хорошо говорили по случаю занимающего меня вопроса о религии, о различии религии, философии и науки. A propos de⁴ филос[офия]: был у тебя Грот? или продолжает свою querelle d'allemand⁵.

Мне очень жаль Чайковского⁶, жаль, что как то между нами, мне казалось, что то было; Я у него был, звал его к себе, а он, кажется, б[ыл] обижен, что я не б[ыл] на Евг[ении] Он[егине].⁷ Жаль, как человека, с к[оторым] что то б[ыло] чуть чуть неясно, больше еще, чем музыканта. Как это скоро, и как просто и натурально, и ненатурально, и как мне близко. Всё хотел досадить твои желуди,⁸ но то была грязь и дождь, то мороз. Я думаю, выберется время, и я сделаю это.