Том 9

Каковы же достижения «правительства всех талантов» в течение первого квартала его деятельности? Два чтения билля об отмене ограничений прав евреев и три чтения билля о канадском церковном резервном фонде. Последний билль даст возможность канадскому законодательному органу распоряжаться некоторой частью доходов от продажи земель — доходов, которые прежде шли исключительно в пользу привилегированных англиканской и пресвитерианской церквей. Когда этот билль впервые был внесен в палату общин лордом Джоном Расселом, он состоял из трех статей. Третья статья предусматривала отмену закона, в силу которого за счет государственного консолидированного фонда следовало покрывать дефицит в те годы, когда сумма, вырученная от продажи канадских земель, не достигала 9285 фунтов стерлингов. Этот билль был принят во втором чтении, но когда он обсуждался в палате, заседавшей в качестве комитета[65] (18 марта), лорд Джон неожиданно предложил изъять им же внесенную третью статью. Следовательно, если бы канадский законодательный орган секуляризировал церковный резервный фонд, английскому народу пришлось бы ежегодно выплачивать из своего кармана около 10000 ф. ст. на содержание секты, находящейся от него на расстоянии нескольких тысяч миль. Радикальный министр сэр У. Молсуорт, который возражает против каких-либо субсидий духовенству, сам стал, по-видимому, приверженцем доктрины лорда Джона, согласно которой «британские колонии могут быть освобождены от такого бремени как государственная церковь только за счет английского народа в метрополии».

В течение первых трех месяцев деятельности министерства радикалы внесли три резолюции. Г-н Коллиер предложил упразднить церковные суды, г-н Уильямс предложил, чтобы налог на наследуемое имущество и пошлины, уплачиваемые при утверждении завещаний, были распространены также на недвижимое имущество, а г-н Юм предложил отменить все «чисто покровительственные» пошлины. Министерство, само собой разумеется, воспротивилось этим «радикальным» реформам. Однако коалиционное министерство противится им совершенно иным способом, чем это делают тори. Последние твердо заявили о своем решении сопротивляться «посягательствам демократии». Коалиционное же министерство фактически делает то же самое, но делает это под предлогом необходимости более тщательной подготовки реформ. Оно живет реформами, подобно тому как другие министерства жили злоупотреблениями. Делая вид, что оно ревностно занимается реформами, оно фактически придумало совершенную систему для их оттягивания: то «желательно дождаться результатов предстоящего расследования», то «только что назначена комиссия и ничего нельзя сделать до получения ее заключения», то «правительство как раз занято рассмотрением этого вопроса» и надеется, что его напряженная умственная работа не будет прервана, то «вопрос заслуживает внимания палаты и будет обсуждаться, когда представится подходящий случай», «надлежащее время еще не наступило», «недалеко уже то время, когда будет необходимо кое-что сделать». Частичные мероприятия должны быть отсрочены для того, чтобы реорганизовать всю систему, либо же вся система должна быть сохранена для того, чтобы провести частичные мероприятия. «Политика воздержания», провозглашенная в восточном вопросе, является также и внутренней политикой министерства.

Когда лорд Джон Рассел впервые огласил программу коалиционного министерства и она произвела всеобщее замешательство, его сторонники воскликнули: «Мы должны иметь что-то такое, что вызывало- бы энтузиазм. Пусть речь будет идти о народном образовании. Наш Рассел вынашивает поразительный план организации народного образования. Вы еще услышите об этом».

Теперь мы об этом услышали. 4 апреля Рассел охарактеризовал в общих чертах проектируемую им реформу образования.

Ее основные моменты заключаются в предоставлении муниципальным советам права взимать местный налог для поддержания существующих школ, которым вменяется в обязанность преподавание догматов англиканской церкви. Что же касается университетов, этих баловней государственной церкви, этих главных противников всякой реформы, то лорд Джон надеется, «что университеты сами реформируют себя». Хорошо известны злоупотребления благотворительными фондами, предназначенными для учебных заведений. О размерах этих фондов можно составить себе представление по следующим данным:

«Имеется 24 ежегодно пополняемых благотворительных фонда размером от 2000 до 3000 ф. ст., 10 — размером от 3000 до 4000 ф. ст., 4 — размером от 4000 до 5000 ф. ст., 2 — размером от 5000 до 6000 ф. ст., 3 — размером от 8000 до 9000 ф. ст. и по одному размером в 10000 ф. ст., 15000 ф. ст., 20000 ф. ст., 25000 ф. ст., 30000 ф. ст. и 35000 фунтов стерлингов».

Не требуется особой проницательности для того, чтобы догадаться, почему олигархи, живущие за счет злоупотреблений этими фондами, проявляют весьма большую осторожность в обращении с ними. Рассел предлагает: