Том 9

Мистер Гэмбелл и теща Рамбоулда медленно спускались, а мистер Полли оставался наверху в двух шагах от огня, поддерживая лестницу; наконец старая леди благополучно добралась до последней ступеньки и оказалась под покровительством мистера Рамбоулда (который не мог удержать слез) и молодого полицейского, защищавших ее от слишком бурных поздравлений окружающих. Те, кто был поближе, пожимали ей руку, дальние выражали восторг криками.

— Первый в моей жизни пожар и, надеюсь, последний. Очень, очень неприятная история: то надо ползти, то спешить, но, признаюсь, рада, что не пропустила такого события, — говорила старуха, когда ее вели, вернее, несли на руках к гостинице, носившей название «Трезвенность».

Слышали также, как она сказала:

— Он говорил что-то про жареные каштаны. У меня не было никаких жареных каштанов.

Затем все увидели, как мистер Полли неуклюже нащупывает ногой верхнюю ступеньку пожарной лестницы.

— А вот и он! — закричал кто-то.

Так мистер Полли вернулся обратно в этот мир из пламени, которое сам разжег, думая обратить его в свой погребальный костер, вернулся мокрым, взбудораженным, но живым и здоровым под восторженные аплодисменты толпы. Он спускался все ниже и ниже, и рев внизу становился похожим на лай своры собак. Потерявшие терпение люди, которые были не в силах больше ждать, схватили его за ноги и опустили невредимым на землю. Его с трудом высвободили из объятий одного особенно восторженного фишбурнца, который хотел за свой счет утолить жажду нашего героя, составив ему компанию. Мистера Полли тоже повели в гостиницу и там, бездыханного и беспомощного, сдали, как куль, с рук на руки заливающейся слезами Мириэм.

5

С наступлением сумерек, когда приехала полиция графства и сначала одна, а потом еще две пожарные машины из Порт-Бэрдока и Хэмпстед-он-де-си, местные храбрецы оказались оттесненными на второй план и заняли менее ответственную роль наблюдателей. Я не стану рассказывать дальше о пожаре, о том, как сгорело дотла последнее бревнышко, и брошу всего один, прощальный взгляд на несчастного мистера Распера, этого новоявленного Лаокоона, тщетно пытающегося, мешаясь под ногами суетящихся пожарников из Порт-Бэрдока, собрать разорванный на куски шланг.

В маленьком холле гостиницы собрались фишбурнские лавочники-погорельцы; они вели между собой отрывистый разговор, время от времени подходили к окну, бросали взгляд через дорогу на дымящиеся развалины своих бывших домов и возвращались на место. Они и их семьи воспользовались гостеприимством старой леди Баргрейв, принявшей близко к сердцу их несчастье. Она пригласила к себе в Эвердин несколько семей, сняла целую гостиницу, чтобы дать приют тем, кто в этот вечер потерял кров, и лично проследила, как будут устроены бездомные приказчики из магазина «Мантел и Тробсанс». Гостиница наполнилась шумом; повсюду сидели люди, вели отрывистые разговоры и вовсе не собирались ложиться спать. Хозяин гостиницы, старый солдат, следуя лучшим традициям воинской службы, позаботился о том, чтобы каждому была подана чашка горячего какао. Горячее какао стояло всюду, и, без сомнения, оно оказалось отличным успокаивающим и подкрепляющим средством. Если хозяин гостиницы обнаруживал кого-нибудь из гостей приунывшим и повесившим голову, он убеждал того, дабы вернуть бодрое расположение духа, немедленно выпить чашку горячего какао.

Центральной фигурой, героем дня был мистер Полли. Ибо он не только явился причиной пожара, уронив горящую лампу, опалив себе брюки и едва не сгорев живьем, как он уже в двадцатый раз всем объяснял, но и вовремя вспомнил о доброй, но совершенно беспомощной старухе в соседнем доме, сообразил, что к ней можно добраться по ограде фишбурнской Королевской гостиницы, и, проявив упорство и энергию, спас ее, хотя это было нелегко по причине преклонных лет старой леди. Все восхищались мистером Полли и спешили выказать ему свое восхищение крепкими до боли бесконечными рукопожатиями. Мистер Рамбоулд, не разговаривавший с мистером Полли вот уже пятнадцать лет, горячо поблагодарил его, сказав, что он никогда по-настоящему не знал мистера Полли, и заявил, что мистеру Полли, по его мнению, необходимо дать медаль. Это предложение нашло отклик у всех. Хинкс тоже считал, что мистеру Полли надо дать медаль. Он даже во всеуслышание объявил, что у мистера Полли прекрасная, отзывчивая душа — или что-то в этом роде. У него был виноватый вид: он сожалел о том, что раньше утверждал, будто мистер Полли — человек слабый и ничтожный. Он также прибавил, что мистер Полли — человек чести, хотя и с несколько желчной печенью.

Мистер Полли со скромным и даже несколько рассеянным видом блуждал по гостинице, выслушивая все сказанное выше. Лицо у него было вымыто, волосы причесаны и разделены на пробор, на нем были черные брюки хозяина гостиницы — человека более крупного, чем мистер Полли во всех измерениях.