Том 9. Драматургия (86)

Все семейство Буйносовых идет к бревнам. Якорь продолжают ковать.

Буйносов. На бревнах, Авдотья, думному боярину. Конец это, что ли?

Авдотья. Юродивые давно кричат: скоро конец всему, антихрист народится.

Буйносов. Тише, ворона, знаешь – за такие слова…

Авдотья. Сбывается, батюшка.

Буйносов(калмычонку). Абдурахман, клади нам мягкое под зад. (Усаживается.)

Мишка. Тонька, Ольга, дайте семечек.

Ольга. Обойдешься.

В кузнице кончили ковать. Петр в кадке моет руки.

Петр(Жемову). Это кто же – черт безрукий?

Жемов. Не серчай, Петр Алексеевич, меня ведь тоже били за такие дела.

Петр. Я не виноват, клещи были неподходящие, видишь, как руку-то ссадил.

Жемов. Клещи были подходящие, Петр Алексеевич.

Петр. Помолчи все-таки…

Жемов. Можно помолчать.

Издали голоса часовых: «Смирна!»

Поспелов. Смирна! На караул!

Петр(вытирая руки). Кто идет?

Поспелов. Фельдмаршал Шереметев, адмирал Апраксин, третьего не знаю, четвертый – денщик Меншиков.

Антонида. Ольга, какие пышные кавалеры!

Ольга. Это государевы министры.

Меншиков быстро входит, подходит к Петру.

Меншиков. Петр Андреевич Толстой прибыл.

Петр. Давай, давай его сюда.

Входит Толстой, Шереметев и Апраксин.

Здорово, Толстой, здорово, господин фельдмаршал, здорово господин адмирал…

Министры кланяются, сняв шляпы и метя перьями.

Мишка(тихо). Глядите, перьями по земле метут, умора.

Ольга(тихо). Молчи, дурак великовозрастный. Петр. Какие вести из Константинополя? Толстой. Дурные, государь.

Петр пронзительно взглянул на него, отходит в сторону. Толстой отходит вместе с ним.

Петр(отрывисто). Говори.

Толстой. Когда шведский король учинил нам жестокую конфузию под Нарвой, цезарский посол и английский посол в Константинополе делали великому визирю приятный визит с немалыми подарками. Турки тогда едва не склонились на войну с нами.

Петр(нетерпеливо). Короче, не тяни.

Толстой. Слушаю… Когда же король Карл нежданно повернул от Новгорода на Варшаву и на Дрезден и учинил конфузию польскому королю и саксонскому курфюрсту, цезарский посол и английский посол в Константинополе делали мне визит и спрашивали про твое, государь, здоровье. Нынче же, когда ты, государь, начал славно бить в Ингерманландии⁷ шведские войска, цезарский посол и английский посол делали великому визирю приятный визит и дали ему ж сорок тысяч червонцев и склонили нарушить мирные договоры с нами и грозить нам войной.

Петр. Что ты пустое мелешь, старая лиса!

Толстой. Таков великий европейский политик – не допускать Российское государство к Балтийскому и Черному морям.

Петр. Хороши привез вести! Для чего ж я тебя в Константинополь посылал?

Толстой. В европейский политик с пустыми руками лезть напрасно, государь. Против цезарского и английского посла мы у великого визиря только под носом сорока соболями помахали, да и соболя-то были молью траченные. Оные послы не только у визиря – у самого султана сидят на диване, кушают шербет, а нас дальше сеней и пускать не хотят.

Петр. Денег у меня нет.

Меншиков. У нас другое имеется – покрепче – для европейский политик.

Петр. Молчи, не моги встревать. (Указывая на строящиеся корабли.) Вот мой политик.

Меншиков. По сорока пушек – каждый.

Петр. На этой неделе оснастим «Нептуна», на нем и поплывешь в Константинополь – разговаривать с великим визирем. (Пальцем Толстому в лоб.) Не была бы твоя голова умна, давно бы слетела на плахе, это ты хорошо знаешь… Добудь мне мир с турками… Черт с ними, хотя бы на десять, на пять лет.

Толстой. Постараемся, коли бог поможет.

Петр. А не поможет бог – все равно сделаешь. (Берет у Апраксина бумагу.)

Меншиков(Толстому). Сорока соболями помахал! Сорока пушками надо, – это другой разговор.

Толстой(предлагая табакерку). Угощайтесь, господин денщик.

Меншиков. Данке зер.

Петр. По старинке думаете, господин адмирал, по старинке работаете… Матрозов мне нужно – худо-худо – две тысячи ребят, привыкших к морю.

Апраксин. Откуда же их взять, Петр Алексеич, – народ наш сухопутный…

Петр. Пошли на Белое море, к поморам, они волну и ветер любят.

Апраксин. Слушаю… Будет сделано.

Петр(Шереметеву). Господин фельдмаршал, сегодня ты едешь к войску?

Шереметев. Сегодня, Петр Алексеевич.