Том 9. Истории периода династии Мин

Когда Мао Илу получил приказ, то сразу же издал объявление об арестах. Пять лидеров: Янь Пэйвэй, Ян Няньжу, Ма Цзе, Шэнь Ян и Чжоу Вэньюань, чтобы не впутывать простых людей, решили добровольно явиться в суд. Кроме Чжоу Вэньюаня, который был носильщиком паланкина у Чжоу Шуньчана, остальные четверо никогда не были знакомы с ним. Но они не пожалели о своем решении, так как верили, что борются за справедливость. Перед казнью они обругали Мао Илу и, даже умирая, улыбались. Жители Сучжоу очень почитали их, поэтому решили похоронить их тела в гробах. Кроме Гао Паньлуна, который покончил с собой, утопившись в реке, Чжоу Шуньчан и вся «семерка» оппозиционеров подверглась жестоким пыткам в тюрьме, после которых никто из них не выжил.

Глубоко в душе Вэй Чжунсянь понимал, что он всего-лишь евнух, и людей, которые действительно уважали его было совсем не много. Особенно его не любил простой народ. Если бы он только знал, как они ругали его за спиной! Он приказал своим подчиненным днем и ночью патрулировать улицы, хватать всех, кто шушукается, а потом уже разбираться. Таким образом, в Пекине образовались целые группы разнообразных шпионов и люди никак не могли защититься от них. Однажды поздней ночью четверо мужчин дома пили вино. Один из них выпил слишком много и высказал все, что было на душе, а именно, что жизнь стала совсем невыносимой с евнухом у власти. Все трое замахали руками и велели ему замолчать. Кто бы мог подумать, что на улице их уже подслушал шпион сыскной службы. Не успели они договорить, как шпион, толкнув дверь, вошел в комнату и арестовал того мужчину. Вэй Чжунсянь узнал об этом и тут же приказал казнить его четвертованием. Шпионы сыскной службы орудовали по всей стране, больше всего от них страдал простой народ.

В то время влияние Вэй Чжунсяня было настолько велико, что он буквально находился «в одном шаге» от императора. Все больше людей кричали ему: «Да здравствует правитель!», а также в его честь одна за другой устанавливались статуи. Кто-то даже предложил поставить его ритуальную табличку рядом с табличкой Конфуция. Мин Сицзун совсем потерял остатки разума и провозгласил Вэй Чжунсяня «милостивым государем», а его малолетним племянникам пожаловал титулы и содержание. Вэй Чжунсянь был на седьмом небе от счастья. Казалось, его служба старшим дворцовым евнухом прошла не зря. Он никак не мог предположить, что, добравшись до вершины, рано или поздно придется упасть.

Мин Сицзун не только увлекался плотницким делом, но еще и любил развлекаться. Однажды, плавая на лодке и развлекаясь на озере Сиюань, он по невнимательности упал в воду и простудился. Лекарства не только не помогали, но еще и вызвали отек всего тела. Он знал, что обречен, к тому же у него не было наследника. Произнося предсмертные слова, он приказал младшему брату Чжу Юцзяню занять его место, после чего испустил последний вздох. Ему было всего лишь 23 года. В результате Вэй Чжунсянь лишился опоры. Он знал, что без Мин Сицзуна он ничего из себя не представляет. Его глаза распухли от слез и стали похожи на гнилые персики. Некоторые чиновники в душе были рады ранней смерти императора. Ведь если бы он прожил еще несколько десятков лет, кто знает сколько бы еще злодеяний совершил евнух.

В 1627 году Чжу Юцзянь взошел на трон, став императором Мин Сыцзун (также известен как Ицзун), и правил под девизом Чунчжэнь. Новый император сразу невзлюбил Вэй Чжунсяня, поэтому после восхождения на трон он приказал кормилице Кэ Ши покинуть дворец и больше не позволял строить храмы в честь Вэй Чжунсяня, а также запретил использование пыток. Это стало для всех сигналом, что Вэй Чжунсянь потерял власть. Тогда же некоторые министры, которые выступали против партии евнухов, представили императору разоблачающие доклады, в которых перечислили десять их тяжких преступлений. Мин Сыцзун приказал зачитать доклады Вэй Чжунсяню и сказал: «Не нужно больше ничего говорить, уходи ради моего старшего брата и проведи свою старость в Фэнъяне». Вэй Чжунсянь тут же собрал все свои сокровища и покинул Пекин вместе с несколькими сотнями приближенных людей. Как только он прибыл в Фучэн (город на юго-востоке провинции Хэбэй), то получил приказ об аресте и возвращении в Пекин для допроса. Он понял, что пришло его время умирать, и той же ночью повесился.