Том 9. Лорд Бискертон и другие

— Замечу, — продолжил он, — что никакой личной вражды я к мистеру Муллету не питаю. За свое короткое знакомство с ним я не наблюдал никаких признаков, которые опровергли бы впечатление, что собеседник он приятный, работник — ревностный. Тем не менее я обязан сообщить, что мистер Муллет находился в тюрьме.

— В тюрьме?

— Но исправился, — поспешно вставил Муллет.

— Насчет этого ничего сказать не могу, — заметил Гарроу-эй. — Говорю только о том, что знаю. Очень возможно, что мистер Муллет, как он утверждает, исправился. Но это не меняет того факта, что он отбыл срок в тюрьме. Во исполнение своего долга я вряд ли могу скрыть это от джентльмена, который в данный момент держит его у себя на службе. Как только нас познакомили, я сразу обнаружил нечто знакомое в его лице, а там и припомнил, что видел его недавно в фотоальбоме преступников в Главном управлении полиции. Возможно, сэр, вам известно, что осужденных преступников вносят в картотеку, то есть фотографируют в различных ракурсах, когда начинается их срок заключения. Что и было проделано с мистером Муллетом полтора года назад, когда его приговорили за кражи к году тюремного заключения. Могу я поинтересоваться, как мистер Муллет оказался у вас на службе?

— Его прислал мистер Бимиш. Хамилтон Бимиш.

— В таком случае, сэр, мне добавить нечего, — полисмен склонился перед столь почитаемым именем. — Несомненно, у мистера Бимиша были самые достойные причины его рекомендовать. Поскольку мистер Муллет уже отбыл срок наказания, мне вряд ли стоит упоминать, что полиция против него ничего не имеет. Просто я счел своим долгом сообщить вам о его прошлом. Вдруг вам неприятно держать на службе человека с такой биографией. А теперь вынужден оставить вас. Долг обязывает меня вернуться в участок, на службу. До свидания, мистер Финч.

— До свидания.

— До свидания, мистер Муллет. Приятно было познакомиться. Вы случайно не встретились в Синг-Синге с молодым человеком по кличке Горилла Джо? Нет? Извините. Он из моего родного городка. Хотелось узнать, как он сейчас.

После ухода Гарроуэя царило долгое молчание. Джордж неловко переминался с ноги на ногу. Он был доброжелательный молодой человек и неприятных сцен не любил.

— Э… Муллет… — начал Джордж и покосился на Муллета. Тот уставился в небо.

— Сэр?

— Неудачно получилось.

— Очень неприятно для всех заинтересованных лиц, сэр.

— Мистер Бимиш мог бы меня предупредить.

— Вероятно, посчитал излишним, зная, что я совсем исправился.

— Да, но все-таки… Э… Муллет…

— Сэр?

— Полицейский говорил о кражах… Что вы, в сущности, делали?

— Нанимался на службу камердинером, сэр, и выжидал, пока не подвернется удобный случай, а потом удирал, прихватив все что можно.

— Вон оно что!

— Да, сэр.

— Хм… Мистер Бимиш все-таки мог бы хоть намекнуть мне, тонко как-нибудь. О, Господи! Наверное, я часто вводил вас в соблазн!

— Нередко, сэр. Но я только рад соблазну. Каждый раз, оставаясь наедине с вашими жемчужными запонками, сэр, я с ним сражался. «Почему бы тебе не украсть их, Муллет? — нашептывал он. — Ну почему бы не украсть?» Превосходная, сэр, нравственная тренировка.

— Н-да, наверное…

— Да, сэр. Жутко вспомнить, на что он только не подталкивал. Иногда, когда вы спали, он нашептывал: «Сунь ему под нос губку с хлороформом и сматывайся с добычей!». Представляете, сэр?

— Да…

— Но я, сэр, побеждал. Не проиграл ни одной битвы, с тех пор как нахожусь у вас на службе, мистер Финч.

— И все-таки, Муллет, вряд ли вы останетесь у меня. Муллет безропотно склонил голову.

— Я боялся этого, сэр. С той самой минуты, как этот плоскостопый коп вылез на крышу, у меня возникло предчувствие — быть беде. Но я был бы очень вам благодарен, сэр, если б вы переменили решение. Могу заверить вас, я полностью исправился!

— Вера повлияла?

— Нет, сэр. Любовь.

Слово это, по-видимому, затронуло тайную струнку в душе Джорджа. Лицо его утратило суровое, решительное выражение. Он взглянул на собеседника почти растроганно.

— Муллет! Вы влюблены?

— Да, сэр. Ее зовут Фанни. Фанни Уэлч. Она — карманная воровка.

— Карманная воровка?

— Да, сэр. Самой высшей квалификации. Умеет стащить часы из кармана так, что вы поклялись бы — она и на ярд к вам не приближалась. Вот это искусство! Но она пообещала мне стать честной, если честным стану я. И я уже откладываю деньги на покупку мебели. Так что очень надеюсь, сэр, что вы передумаете. Меня здорово подкосит, если я сейчас лишусь работы…

— Не следовало, конечно… — Джордж собрал лоб в гармошку.

— Так вы не уволите меня?

— По слабости… да, по слабости…

— Нет, сэр, что вы! Это истинно христианский поступок. Джордж впал в задумчивость.

— Сколько вы уже у меня, Муллет?

— Месяц, сэр.

— И мои жемчужные запонки на месте?

— Лежат, сэр, все в том же ящике.

— Ладно, Муллет. Можете остаться.

— Премного вам благодарен, сэр!

Снова повисла пауза. Заходящее солнце набросило на крыши золотистый ковер. Наступил час, когда человека тянет на откровенность.

— Знаете, Муллет, — произнес Джордж Финч, — любовь — удивительная штука!

— Движет солнца и светила, сэр, я частенько говорю.

— Муллет…

— Сэр?

— Сказать вам кое-что?