Том 9. По дикому Курдистану. Капитан Кайман

Нас повели к самой большой группе, в середине которой сидел хорошо сложенный человек. Это был мелек, который лишь отдаленно походил на своего брата. Он кивнул нашим провожатым.

— Вы привели их? Возвращайтесь снова на свой пост.

Значит, ему уже сообщили о нашем приближении. Неподалеку, как я заметил, находилась группа людей. Там сидели бей из Гумри, Амад эль-Гандур, Халеф и еще несколько курдов, без оружия и окруженные стражей; ни один из них не был связан. Им хватило присутствия духа вести себя спокойно при нашем появлении.

Мелек кивнул нам, чтобы мы спешились.

— Подойдите ближе! — повелел он.

Я вступил в круг и уселся без стеснения рядом с ним. Англичанин сделал так же. Мелек посмотрел на нас ошарашенно, но, правда, ничего не сказал о нашем дерзком поведении.

— Вы защищались? — спросил он.

— Нет, — ответил я коротко.

— У вас же есть оружие.

— Почему мы должны убивать халдеев, если мы их друзья? Они такие же христиане, как и мы.

Он насторожился и спросил:

— Вы христиане? Из какого города?

— Города, из которого мы родом, ты не знаешь. Он лежит далеко отсюда, на Западе, где еще не был ни один курд.

— Значит, вы франки? Может быть, из Инглистана?

— Мой спутник родом из Инглистана, я же — немси.

— Я еще не видел ни одного немси. Они живут вместе с инглис в одной стране?

— Нет. Между их государствами простирается море.

— Это ты слышал, наверно, от других? Ты не немси.

— Почему?

— Потому что ты носишь Коран, как хаджи.

— Я купил его для того, чтобы посмотреть, что за вера и учение у мусульман.

— Значит, ты поступил неправильно. Христианин не должен знакомиться ни с каким другим учением, кроме своего собственного. Но если вы франки, то зачем приехали в нашу страну?

— Мы хотим узнать, можно ли с вами торговать.

— Какие товары вы привезли?

— Мы еще ничего не привезли. Мы хотим только посмотреть, что вам нужно, и рассказать потом нашим купцам.

— А зачем вам столько оружия, если вы прибыли сюда ради торговли?

— Оружие — право свободного мужчины. Кто путешествует без оружия, того принимают за слугу.

— Тогда скажите вашим купцам, чтобы они послали нам оружие, ибо здесь много мужчин, которые желают стать свободными. Вы, должно быть, очень мужественные люди, если отваживаетесь отправляться в такие далекие страны. У вас есть кто-нибудь, кто вас здесь защищает?

— Да. У меня есть с собою бу-джерульди падишаха.

— Покажи его мне.

Я подал ему паспорт и увидел, что он умеет читать. Этот мелек был образованным человеком! Он вернул мне документ.

— Ты находишься под защитой, которая здесь тебе ничем не поможет; но я вижу, что вы не обычные воины, это вам на руку. А почему ты говоришь один? Почему молчит твой спутник?

— Он понимает только язык своей родины.

— Что делаете вы здесь, в этой отдаленной местности?

— Мы увидели следы, оставшиеся после сражения, и последовали за ними.

— Где вы спали последнюю ночь?

— В Гумри, — отвечал я без колебания.

Он поднял голову и проницательно посмотрел на меня.

— Ты смеешь мне это говорить?

— Да, так как это правда.

— Значит, ты — друг бея! Как произошло, что ты не сражался на его стороне?

— Я отстал и не мог быть с ним в минуту опасности — между нами были твои люди.

— Они на вас напали?

— Да.

— Вы защищались?

— Это нельзя назвать обороной. В тот момент, когда они на нас напали, я лежал без сознания, а мой спутник потерял оружие. Убили лишь одну лошадь и ранили двоих ваших.

— Что произошло потом?

— Нас раздели до нижнего белья, привязали к лошадям и отвели к твоему брату.

— А теперь вы снова здесь! Как так случилось?

Я рассказал ему все подробно, начиная с первого момента нашего плена до этой минуты. Его зрачки становились все шире и шире, и наконец он разразился криком удивления:

— Ради бога, господин, все это ты говоришь мне? Или ты герой, или легкомысленный человек, или ты ищешь смерти!

— Ни одно из этих предположений не верно. Я сказал тебе все, потому что христианин не должен лгать и потому что мне нравится твое лицо. Ты не разбойник и не тиран, перед которым дрожат. Ты честный вождь своих людей, любишь правду и хочешь ее слышать.

— Господин, ты прав, и то, что ты так поступил, — твое счастье. Если бы ты сказал мне неправду, тебя бы постигла участь этих.

И он указал на группу пленных.

— Откуда бы ты знал, что я говорю неправду?

— Я знаю тебя. Разве ты не тот человек, который вместе с хаддединами боролся против их врагов?

— Это я.

— Разве ты не тот человек, который вместе с езидами боролся против мутасаррыфа Мосула?

— Ты говоришь правду!

— Разве ты не тот человек, который освободил Амада эль-Гандура из тюрьмы Амадии?

— Да, я сделал это.

— Который также вынудил мутеселлима освободить двух курдов из Гумри?

— Это так.

Я все больше удивлялся. Откуда знает этот несторианский предводитель всю эту историю?

— Откуда ты знаешь все это, мелек? — спросил я.

— Разве не ты вылечил девочку в Амадии, съевшую ядовитую ягоду?

— Да, я. Ты знаешь и это?

— Ее прабабку зовут Мара Дуриме?

— Это ее имя. Ты ее знаешь?