Том 9. Царствование Михаила Федоровича Романова, 1613–1645 гг.

Принявши участие в великой борьбе за протестантизм против Габсбургского дома, Густав-Адольф в начале 1629 года прислал в Москву послов своих Монира и Бенгарта с объявлением, что „в прошлом году бог помог ему против польского короля, можно было ему с своим войском через всю Польшу пройти беспрепятственно, если б не помешка была от римского цесаря и папежского заговора, потому что они с своею великою силою близко пришли и осадили сильный торговый город Штральзунд, который стоит на Варяжском море. Королевское величество, для обереганья себя и своего великого государства, также многих соседей и единоверцев, с большим войском пошел к этому городу на помощь и выручку, в чем и успел. Вашему царскому величеству подлинно известно, что цесарь римский и папежане привели под себя большую часть евангельских князей в Немецкой земле и взяли лучшие морские устья в Датской земле, Мекленбурге и в Поморской земле. Тут они теперь с великим раденьем готовятся, чтобы к будущему лету великосильное корабельное собрание собрать в Варяжском море, и этим не только торговле помешать, но и пограничные государства, Шведское, Прусское и Датское, подвести под себя и под папежскую работу. Его королевское величество напоминает, чтоб ваше царское величество заранее подумали, какая великая опасность вам и государствам вашим над головою висит: если только цесарь с папежскими заговорщиками одолеют Шведскую землю, то станут искать погибели русских людей и искоренения старой греческой веры; так надобно об этом заранее подумать. Надобно думать, что ваше царское величество до урочных перемирных лет с польским королем войны не начнете; а надобно было бы бедным и утесненным людям в Немецкой и Датской земле помочь! Королевское величество хочет со всею своею силою промышлять; но такому великому войску многие запасы надобны, а хлеб в Шведской земле от больших дождей не родился: так просит король позволения купить в ваших землях и вывезть в его войско 50000 ржи и других съестных припасов; а если ваше царское величество захотите помочь мирскому делу деньгами или хлебом, то всемогущий бог ваше царство свыше иных земель одарит. Папа, цесарь римский и весь дом австрийский только того ищут, как бы им быть обладателями всей вселенной, и теперь они к тому очень близки; а когда мы видим, что соседний двор горит, то нам надобно воду носить и помогать гасить, чтоб свое соблюсти; пора уже вашему царскому величеству подумать, чем соседям помочь и как свое уберечь“.

Бояре отвечали: „Великий государь наш крепко о том мыслит и хочет польскому королю против его неправд месть воздавать, государю вашему и другим христианским государствам евангелицкой веры помогать всякими мерами, чтоб кесарева и папежников злого умысла до себя не допустить и вам всем помочь. Великий государь за неправды польского короля и нарушенье мирного договора не хочет ждать истечения перемирных лет, хочет над ним промышлять и государю вашему помогать. Пусть только король ваш напишет, сколько ему надобно съестных припасов, и великий государь велит покупать их беспошлинно в который год хлеб уродится; государь велел подданным своим с подданными вашего государя торговать повольною торговлею, всякими товарами без всякой пошлины“. Когда переговоры о государственных делах были кончены, то послы подали жалобы шведских купцов: в новгородской таможне им прямого расчета не делают, только говорят им: „Положите деньги, мы сочтем“. А когда шведы по своему счету сметят, то и окажется, что на них много лишнего взято. Шведам нельзя ходить по улицам, потому что им кричат, называют их салакушниками и куриными ворами и другими разными позорными словами. Из Нарвы, Ижоры, Орешка и других порубежных мест нельзя проезжать извощикам в русские города, потому что берут с них большое мыто. Шведам не позволяют в русских городах учиться по-русски. Стрельцы, стоящие у ворот, не пропускают русских купцов к шведским на шведский гостиный двор.

В начале 1630 года тот же Монир приехал в другой раз в Москву с известием, что Густав-Адольф заключил перемирие с польским королем, дабы тем удобнее обратить все свои силы на цесаря, и с просьбою позволить купить в России беспошлинно хлеба, круп, смолы и селитры. Царь велел отвечать, что он не сердится на короля за перемирие с Польшею, потому что оно было заключено по нужде; повторяет, что с своей стороны не будет дожидаться истечения перемирного срока и пойдет мстить польскому королю его неправды, только просит Густава-Адольфа, чтоб это дело содержалось в тайне. Что же касается до просьбы королевской, то хотя бы и не довелось позволить купить вдруг столько хлеба, потому что в Московском государстве в нынешнем году хлеба недород, но для дружбы и любви государь позволил купить 75000 четвертей ржи и 4000 четвертей проса беспошлинно. И государь бы ваш с царским величеством за такую великую дружбу был в дружбе и любви и совете добром. Позволено было также беспошлинно купить 200 бочек смолы, равно как и селитры, где сыщут.