Том II

Кого же должны обвинять французы в бесплодной гибели тысяч своих лучших воинов от русского оружия, десятков тысяч— от болезней и лишений? Кто виноват в бездействии французской армии, напрасно страдавшей в Варне в лучшее время года, кто виноват в пагубном для них решении осаждать Севастополь, кто виноват в непростительных ошибках, которыми так богата история этой несчастной осады? Это для большинства остается еще или темно, или совершенно неизвестно. «Очевидец» дает на все положительные ответы.

Французская армия — говорит он — стояла очень долго в Галлиполи и Варне потому, что Луи-Наполеон и Сент-Арно выжидали, пока Австрия объявит войну России. Надежда эта, прибавляет он, была безрассудна, и очень резко доказывает, что надеяться на деятельное участие Австрии в англо-французском союзе могли и могут только люди, лишенные всякого политического такта — быть может, это справедливо, заметим мы; но очевидец забывает другое обстоятельство, еще более важное: в начале войны Франция не думала присылать в Турцию более 40–50 тысяч и не надеялась, чтобы турки могли устоять в поле против русских; потому начать наступательную войну Луи-Наполеон и Сент-Арно считали невозможным; союзники послали войско собственно только для защиты южных провинций Европейской Турции.

План пагубной Крымской экспедиции составлен в Париже самим Луи-Наполеоном, говорит автор, — это должно быть хорошо известно принцу Наполеону, от которого он получил свои материалы. — Все хорошие французские генералы, даже маршал Вальян, нынешний военный министр, видели невозможность исполнить этот план и громко об этом говорили; один главнокомандующий, Сент-Арно, согласился принять его (и тем Кр ым-ская экспедиция была решена), потому что был креатурою Луи-Наполеона и, при всей своей бесхарак герности, был человек отважный до дерзости. Смерть его, передавшая команду осторожному Канроберу, лишила французов всякой возможности успеха, потому что дерзкий план мог быть осуществлен только дерзким средством — немедленным штурмованном Севастополя после Альмского сражения, как и хотел Сент-Арно. Теперь всякое вероятие успеха миновалось для союзников.

Мы передали только главные мысли «Очевидца», в рассказе которого, кроме того, есть очень много интересных подробностей.

Записки о войне 1813 года в Германии. Генерал-майора Н. Ортенберга. Спб. 1855.

Цель, с которою издана эта книга, объясняется автором в предисловии. «Побуждаемый словами «Наставления для образования воспитанников военно-учебных заведений», что военные события 1812, 1813, 1814 и 1815 годов должны составлять предмет особого изучения для офицеров русской армии, я решился, говорит г. Ортенберг, принести посильную дань военной литературе, представив ясное, хотя и краткое изображение одного из знаменитых годов, когда в таком ярком свете проявились и великодушная твердость государя и доблести народа русского».

Приятное препровождение времени или собрание употребительнейших фантов. Спб. 1855.

Быть может, вы захотите посмеяться над этою книжкою — и вы будете правы, потому что многие из описываемых в ней игр нелепы, а сама книжка написана языком, далеко не образцовым в грамматическом отношении. Но любители фантов могут узнать из нее несколько игр, довольно забавных, например:

Ленты.

«Играющие берут в руки каждый особенную ленту и держат ее за один конец; а другой конец всех лент дается в руки тому, кто распоряжается игрою. Когда он говорит: «тяните!» — надо опускать; а когда он говорит: «опускайте!» — надо потянуть. Удивительно, что в такой незамысловатой игре собирается множество фантов».

В самом деле, ошибки должны быть тут ежеминутны, и игра может доставить несколько минут веселого хохота. Однако не все игры так легки и забавны, напр., «быть статуей» или «попугаем» очень трудно, — но только в фантах: в жизни, напротив, и легко и приятно.

<ИЗ № 7 «СОВРЕМЕННИКА»)

Зурна, закавказский альманах. Издание Е. А. Вердерев-ского. Тифлис. 1855.