Том Йорк. В Radiohead и соло

«Лично для меня труднее всего оставаться частью Radiohead, — признался он. — И я больше в этом не заинтересован. Я пытаюсь понять, что заставляет меня по-прежнему играть в группе. Никто из нас не хочет быть частью Radiohead и больше никем, потому что такое коллективное существо становится настоящим монстром. А кому захочется порождать монстра? Должен быть другой путь, что бы это ни значило!» Однако бездеятельность тоже не являлась выходом из ситуации. Том провел некоторое время вне рамок Radiohead и обнаружил, что не представляет, как заниматься чем-то другим. Группа была его образом жизни с двадцатилетнего возраста. Единственным решением оставалось возвращение в студию, но на этот раз они решили наконец-то сделать все как следует. В последнем альбоме, «Hai l То The Thief», музыканты провели эксперимент, стараясь записать все как можно быстрее, но сейчас они намеревались вернуться к педантичному перфекционизму.

Итак, в феврале 2005 года снова началась знакомая история. Группа вернулась в репетиционный зал с привычной простой программой: создать нечто, радикально отличающееся от предыдущего альбома. Первые несколько месяцев они потратили на попытки сообразить, чем же они хотят заниматься. Но реального прогресса не было. Затем 17 августа, впервые с 2004 года, они пришли в студию. На четвертый день вроде бы наметилось первое продвижение вперед, но это был последний всплеск оптимизма, за которым наступила мрачная полоса.

Тома отвлекало множество разных дел: и работа в организации «Друзья Земли», и приглашение на встречу с Тони Блэром, и запись «The Eraser», и, что более важно, двое маленьких детей. Позднее Джонни Гринвуд заметил, что у них в общей сложности появилось шесть детей со времени последней сессии Radiohead. К 30 сентября музыканты добились единственного, да и то несерьезного признака прогресса — приобретенная ранее «классная доска» была исписана названиями песен. Как и в случае с «Kid А», у ребят были десятки новых идей, но они толком не понимали, что со всем этим делать.

В октябре 2005 года Колин написал на веб-сайте, в блогe «Dead Air Space», что в течение недельной сессии звукозаписи они записывали по одной песне в день. В конце месяца Эд добавил, что они сделали «Bodysnatchers», а Том сказал, что блиц-запись стала «настоящим развлечением».

Среди записанных треков была одна актуальная «идейная» песня, которую поклонники могли купить прямо сейчас. Это был вклад музыкантов в благотворительную акцию «Дитя войны», продолжение идеи композиции 1996 года «Lucky» . Красивая баллада с ведущей партией пианино называлась «I Want None Of This» и давала некоторые подсказки к тому, чего следует ожидать в дальнейшем. По ней ни за что не скажешь, что группа тогда находилась на грани развала. Мелодия медленная и простая, бэк-вокал звучит очень мягко, оттеняя голос Тома, не измененный и ничем не украшенный, так что возникает эффект валлийского хорового пения.

Однако, когда Том прослушал остальные композиции, которые они успели записать, у него возникли сильные сомнения в правильности избранного направления. В январе 2006 года он решил, что пора сосредоточиться и всерьез взяться за работу. Они провели изрядную часть года в пустых усилиях. Найджел Годрич не был в это время с ними, он продюсировал Бека, так что они пригласили в качестве продюсера Марка «Спайка» Стента, и тот немедленно стал тормошить их, упрекая в расфокусированности. Для начала именно это ребятам и было нужно, «чтобы перестать болтать по телефону и придумывать поводы смыться из студии, вместо того чтобы заняться делом», как написал сам Том в блоге «Dead Air Space». Они осознали, насколько расслабились при Найджеле Годриче. Участникам группы стало слишком легко повторяться, потому что они в точности знали, что сработает, а что нет. Стент был известен как один из наиболее успешных авторов миксов, но он также продюсировал альбомы Бьорк, Massive Attack и многих других исполнителей.

Когда новый продюсер пришел в студию Radiohead, он очень удивился, что там, по выражению Тома, «было сплошное дерьмо». На полу валялись сломанные инструменты, царил полнейший беспорядок и хаос. Стент сразу взял ситуацию под свой контроль и навел везде порядок, расставив все оборудование по местам, так что теперь студия, по определению Тома, «выглядела как офис NASA». Стент напомнил музыкантам, как им повезло с набором оборудования и студией: у них было все, что могло понадобиться для записи, не говоря уже о том, что в их распоряжении было все время мира. Но это и стало частью проблемы. Не имея договора со звукозаписывающей студией, без поддержки продюсера участники группы получили столько свободы, что это их буквально парализовало. Том сравнивал их ощущения с тем, как в мультфильмах какой-нибудь персонаж бежит по кромке утеса и вдруг бросает взгляд вниз. У них было слишком много времени для размышлений. Никто не стоял у них над душой, не было определенной даты окончания работ, не было никаких рамок. Они даже не знали, куда девать запись, когда она будет завершена.