Том Марволо Гонт (СИ)

– Николас Фламель – Бессмертный?!! – вытаращилась на нас Лили. – Да вы должно быть шутите надо мной?! Любому первокурснику известно, что Фламель живет уже больше шестиста лет только за счет полученного им Философского Камня и Эликсира Жизни! – Я рассмеялся. Нет, не над реакцией жены, а над очередным сработавшим блефом Великого Светлого Манипулятора. Пустышка! Он подложил в “мышеловку”, настроенную на Волдеморта пустышку, Камень, которого никогда не было! И Великий Тёмный Неудачник опять купился! Как и на Пророчество до этого! Вот же гениальная Старая Сволочь! Ему, получается, даже с самим Фламелем связываться не требовалось, ведь никто не просил у того подтвержедения! Никто не спрашивал Фламеля, действительно ли тот дал Дамблдору свой драгоценный Камушек! Потрясающе! – Ты чего заливаешься-то? – насупилась Лили.

– Извини, я не над тобой, – сказал я, утирая выступившую от смеха слезу. – Я смеялся над тем, как ловко Николас всех обвел вокруг пальца с этим Камнем. Заставил всех поверить, что тот действительно существует, но никому и в голову не пришло, что он и так, безо всякого камня был Бессмертным! Да еще и женат на Бессмертной женщине! Блестяще! Просто и гениально!

– Поделитесь? – спросил Дарий, с улыбкой переводящий взгляд с меня на неё и обратно. – Что за Камень такой? И что за первокурсники знают о том, что Николас жив?

– Это, к сожалению, очень длинная история, Дарий, – вздохнул я, прикидывая, пора уже Обливейт применять или всё ещё можно выкрутиться? – Я ведь говорил уже, что у Хогвартса сильный уклон в мистику? Так вот Фламель – одна из легенд, которые изучаются в этой школе. Самого его никто не видел, но как и с любой легендой – все абсолютно точно “знают”, что он жив и жив за счет Философского Камня, который даёт ему Эликсир Жизни, а заодно превращает свинец в золото. Это всего лишь легенда, Дарий. Нет повода беспокоиться. Раскрытием Тайне существования Бессмертных она не угрожает.

– Это хорошо, Том, – серьёзно кивнул священник. – Не представляешь, как туго нам приходилось во времена инквизиции, когда эта тайна выплыла наружу. Нас отлавливали, на нас доносили. Нас сжигали на кострах, как колдунов и ведьм… Многие, не выдержав такой боли, сходили с ума и кидались мстить. Распространяли заразные болезни в городах, резали инквизиторов, учиняли зверства в селах… Страшное было время.

– Вот, значит как, – задумался я, прикидывая, что Статут Секретности спас и Бессмертных. Но как же Наблюдатели? Они ведь тоже должны были утерять знания. Если только… Фламель? И ещё кто-то из Магов-Бессмертных, о ком я не знаю. Не может быть, чтобы они стояли за спиной Наблюдателей?

Хотя, почему нет? Это очень даже логично. Участвуя в разработке и установлении Статута, Фламель (пусть пока будет один только Фламель, поскольку о наличии или отсутствии других, таких же как мы, я могу только догадываться) внёс в него небольшие коррективы, в результате которых Статут скрыл не только существование магов от магглов, но и существование Бессмертных от Волшебников, тем самым обезопасив себя с этой стороны. Попутно, он же сохраняет летописи Наблюдателей во время наложения Статута где-то в защищенном месте, а после возвращает их, заново создав этот Орден. Зачем? А что делают Наблюдатели, кроме ведения летописей? Правильно – охраняют секрет и подчищают следы за неаккуратными Бессмертными. Опять же: все гениальное – просто, и лежит на поверхности.

Но при этом собрать и сложить вместе все кусочки этой головоломки может только тот, кто принадлежит сразу к двум этим Мирам. А ему, то есть мне, как раз-таки совсем не с руки это обнародовать.

А значит Августу придется Обливейтить. Однозначно. Или… нет, “и”, а не “или”, придумывать свой собственный “Философский Камень”, свой “секрет бессмертия”, который никто не сможет повторить. Да уж, задачка...

А есть ещё Дункан. Но он – песня особая. Потенциально сильнейший из Бессмертных. Уже сейчас он выполняет роль “полицейского” в среде Бессмертных. Роль того, кто наводит порядок, того, кто истребляет психов и тех, кто угрожает раскрытием Тайне. Ему стоит знать, как устроен этот мир, чтобы действовать эффективно. Тем более, рано или поздно он выйдет на контакт с Наблюдателями и начнёт действовать по их наводке.

– У тебя сейчас такое лицо, Том, как будто ты внезапно понял что-то фундаментальное, что-то вроде: “как устроена вселенная”, – улыбнулся Дарий.

– Ты почти угадал, – хмыкнул я. – Всего лишь, как устроен этот мир.

– Тоже очень и очень неплохо, – ответил он.

Мы в тот день еще часа на полтора задержались в гостях у Дария. Сыграли с ним партейку в шахматы. Я естественно проиграл.

Он угощал нас каким-то особым чаем (который я само собой разумеется проверял магически на сюрпризы. Паранойя, что уж тут поделаешь?), рассказывал разные занимательные истории о Маклауде. О себе говорил мало и неохотно. А я смотрел на него и прикидывал, кто же был тот Бессмертный, что так повлиял на него Светлой Передачей? По всему выходило, что убил он тогда Святую Женевьеву Парижскую.