Том третий. Выпуск II

— На лодке или на корабле — это одно и то же! Море всегда в движении… и я этого не люблю!

— Да вы взгляните на него! Спокойное, как озеро…

— Спокойного моря не существует в природе, — изрек Пуаро тоном, не допускающим возражений. — Море всегда в движении. Всегда!

— Если вам угодно знать мое мнение, — произнес майор Барри, — я могу вас заверить, что морская болезнь — большей частью плод воображения.

Пастор улыбнулся:

— Это вам говорит моряк. Не так ли, майор?

— Мне было только один раз плохо на море: при пересечении Ла-Манша!.. Не думать о морской болезни — вот мой девиз!

— Если говорить серьезно, — заметила мисс Брустер, — морская болезнь очень странное явление. Почему одни ею страдают, а другие нет? Это несправедливо. Тем более, что здоровье человека не играет тут никакой роли. Есть люди, у которых неизвестно в чем дух держится, а море они переносят прекрасно. Говорят, что здесь дело в спинном мозге. В общем-то, это так же необъяснимо, как и головокружение. Я ему слегка подвержена, но не так, как миссис Редферн. На днях, когда мы шли в Хартфорд по тропинке вдоль обрыва, у нее так закружилась голова, что ей пришлось ухватиться за мою руку! Она мне рассказала, что в Милане во время осмотра собора, ей пришлось остановиться, так ей стало плохо при спуске по внешним лестницам. Во время подъема все прошло хорошо, потому что она не думала о головокружении. Но на обратном пути ей стало дурно.

— Тогда миссис Редферн лучше и не подходить к лестнице, ведущей в бухту Гномов, — заметил пастор.

Мисс Брустер состроила многозначительную гримасу:

— Я боюсь этой лестницы! Молодежь ее обожает, Кахуэны и Мастермены с восторгом карабкаются по ней, но я — увольте!

— А вот как раз миссис Редферн идет с купания, — объявил Лейн.

— Месье Пуаро должен бы ее похвалить: она не загорает.

Молодая миссис Редферн сняла свою резиновую шапочку и встряхнула головой. У нее были прекрасные пепельные волосы и белая нежная кожа.

— Вы не находите, что среди всех этих коричневых тел она выглядит недожаренной, — пошутил майор Барри.

Завернувшись в свой длинный купальный халат, Кристина Редферн пересекла пляж и стала подниматься по лестнице, ведущей на террасу. Это была красивая женщина с серьезным лицом, лишенным выразительности, и маленькими руками и ногами.

Она улыбнулась сидящим и, завязав пояс халата, пристроилась рядом с ними на песке.

— Да будет вам известно, моя дорогая, — сказала мисс Брустер, — что вы пользуетесь глубоким уважением месье Пуаро. Он не любит тех, кто загорает. Если я его правильно поняла, они похожи на выставленное в лавке мясо…

Кристина Редферн грустно улыбнулась.

Увы, мне бы хотелось принимать солнечные ванны, но к сожалению, я только обгораю. Моя кожа покрывается волдырями и ожогами, а на руках выступают ужасные веснушки!

— Это не так страшно, как если бы на них выросли волосы. Говорят, эта участь ждет малышку Айрин Гарднер, — сказала мисс Брустер и добавила в ответ на вопросительный взгляд Кристины: — Сегодня миссис Гарднер была в полной форме, с перманентом на самом высоком уровне. «Не правда ли, Оделл?» «Да, моя дорогая!..» Я надеялась, что месье Пуаро разыгрывает ее, но он не захотел. Почему вы ей не сказали, месье Пуаро, что приехали сюда расследовать какое-нибудь жуткое убийство и что автор его, чудовищный маньяк, является одним из постояльцев отеля?

— Я боялся, что она мне поверит, — ответил Пуаро.

— В этом можно быть уверенным, — заметил майор.

— Не слушайте их, — возразила Эмили Брустер. — Миссис Гарднер никогда бы этому не поверила. В таких местах, как это, мертвых тел не находят.

Пуаро заерзал в своем кресле.

— Почему же? — спросил он. — Почему на острове Контрабандистов нельзя, по вашим словам, найти мертвое тело?

— Не знаю, — ответила мисс Брустер. — Мне кажется, что существуют места, более подходящие для подобного рода находок. На мой взгляд, здесь…

Она не договорила, не подыскав нужных слов, чтобы выразить свою мысль.

— Я вас понимаю, — сказал Пуаро, — это прелестный уголок. Мирный пейзаж, сияющее солнце и синее море. Но мисс Брустер, вы забываете о том, что под солнцем везде есть зло…

Пастор взглянул на Пуаро с интересом.

— Я это отлично знаю, — запротестовала мисс Брустер, — но все же…

— Все же вам кажется, что это место непригодно для совершения убийства. Что ж, вы забываете принять во внимание одну вещь…

— Человеческую природу, конечно?

— Если вам будет угодно. Она всегда входит в расчет. Но я не это имел в виду. Я хотел напомнить вам, что люди съехались сюда на отдых.

Эмили Брустер посмотрела на Пуаро с явным удивлением и призналась, что не улавливает смысла его слов.

Эркюль Пуаро улыбнулся ей и, подчеркивая указательным пальцем высказываемые им соображения, сказал: