Томас из Рэдинга

   -- Впредь будет дозволено, -- сказал он, -- А покупать и продавать ткани только на "ярды", и кто станет обманывать моих подданных фальшивыми мерами, не только должен будет заплатить штраф королю, но и подвергнется тюремному заключению. Что же касается второго пункта, -- прибавил он, -- то, ввиду того, что я скоро покину страну, я не могу вам дать большего удовлетворения, как только издав постановление, гласящее в общих чертах: "Так как обрезанная монета, вопреки закону, не принимается в уплату, то впредь до нового распоряжения только обрезанная монета будет иметь законное обращение". Итак, я сделаю распоряжение относительно того, чтобы монеты, находящиеся в обращении в королевстве, были обрезаны, и таким образом вы будете удовлетворены. Наконец, что касается третьего пункта, по поводу города Галифакса, где бывают такие частые случаи похищения вашего сукна, так как существующие законы недостаточны для обуздания воров, то, действительно, необходимо изыскать более строгие наказания.

   В этом месте Ходжкинс невежливо прервал короля и сказал на грубом северном наречии:

   -- Честное слово, государь, клянусь чем угодно, чорт меня побери, ничем их нельзя успокоить, как только повесив их за шею! Если им даже и глаза выколоть, все равно они будут шататься по всей стране, распевая Лазаря, нищенствуя и угрожая всем {Намек на ужас, который внушало всем тогда все возраставшее бродяжничество безработных.}.

   Король улыбнулся, слушая этого грубияна, и ответил:

   -- Успокойся, Ходжкинс, вы будете удовлетворены по всем пунктам. Хотя до сих пор повешение еще не применялось в Англии, однако, принимая во внимание то, что развращенное человечество становится с каждым днем все более и более наглым, я не вижу ничего дурного в том, чтобы применять эту казнь к похитителям сукна. Я предоставляю городу Галифаксу эту исключительную привилегию, по которой каждый, кто будет захвачен при попытке кражи сукна на месте преступления, будет повешен без всякого суда и следствия. Таким образом, -- сказал король, -- я согласился на все, о чем вы меня просили. Если вы найдете еще что-нибудь, что было бы вам полезно, то и на это также вы получите согласие, так как я не хотел бы больше жить среди вас, если бы я перестал заботиться об общественном благе.

   На этом аудиенция окончилась. Король встал со своего трона, в то время как суконщики на коленях молились о даровании ему победы и об его здравии и выражали свою благодарность за его благоволение. Его величество, склоняясь к ним, сказал, что по своем возвращении он снова их повидает, если то будет угодно богу.

  

ГЛАВА ПЯТАЯ.Как суконщики устроили большой банкет в гостинице Джаррета в честь двух королевских сыновей, а именно: принца Вильяма и принца Ричарда. О приключении, которое в то же время случилось с Кэсзбертом из Кэндаля.

   Суконщики, покидая двор в радостном настроении духа по поводу своего успеха, хвалили и прославляли великую мудрость и добродетель короля. Они также восторгались его приветливостью, изяществом и простотой его манер, и Ходжкинс клялся даже своим честным словом, что он предпочел бы иметь дело скорее с его величеством, чем с любым мировым судьей {Мировой судья был издавна личностью, возбуждавшей в Англии со стороны народа наибольшую ненависть. Он представлял собой в глазах народа предрассудки и прерогативы крупных земельных владельцев. Он именно преследовал с жестокой суровостью браконьерство и бродяжничество.}.

   -- Да, -- сказал Коль, -- это очень обходительный и любезный принц. Я молю господа бога, чтобы он подольше царствовал над нами.

   -- Аминь, -- сказали другие.

   -- Но, -- сказал Коль, -- разве мы можем забыть, господа, необычайную вежливость сыновей короля, этих двух милых принцев, которые всегда были благосклонны к нашим просьбам? Следовало бы, мне кажется, оказать имя какую-нибудь любезность, а не то нас могут обвинить в черной неблагодарности. Итак, если вы находите это правильным, мы устроим им банкет у нашего хозяина Джаррета, у которого имеются, как вы знаете, прекрасный дом и большие удобные залы. Кроме того, это человек с хорошей репутацией и хорошими манерами, вполне пригодный для того, чтобы принять у себя принца. В довершение всего его жена -- хорошая кухарка, так что, принимая все в соображение, я не вижу лучшего места во всем Лондоне.

   -- Это верно, -- сказал Сэттон, -- и, если другие ничего не имеют против этого, я также согласен.

   Они все отвечали:

   -- Это нам обойдется не дороже сорока шиллингов на человека, и мы вернем это на одной только обрезанной монете.

   Придя, таким образом, к соглашению, они заказали банкет.

   -- Том Дув, твое дело -- доставить музыку.

   -- А я, -- сказал Коль, -- приглашу несколько купцов с их женами.

   -- Решено, -- сказал Грэй.