Томек ищет Снежного Человека

Первым очнулся боцман. Уселся на камень, достал из кармана трубку, набил ее табаком и закурил. Волнение уже исчезло с его лица. Он спокойно выпускал изо рта клубы дыма и с интересом наблюдал за товарищами. Вильмовский и Томек, после первых минут удивления, с тревогой смотрели на Смугу. Что ни говори, а ведь это ему приходится переносить самое тяжелое испытание. Они же не знали, какие надежды рушились из-за потери спрятанного братом золота. Только Пандит Давасарман и его верные солдаты сохраняли философское спокойствие людей востока, верящих в предначертания судьбы.

Ужасная бледность медленно сходила с лица Смуги. Наконец он сел на камень рядом с боцманом и тоже закурил трубку. Ян Смуга молча глядел на каменную осыпь, под которой были погребены его призрачные надежды. Выкурив трубку, он очистил ее от пепла, слегка ударяя о камень, после чего совершенно спокойно обратился к товарищам:

– Надеюсь вы уже поняли, что произошло здесь в овраге? Как я вам говорил, мой брат, желая изменить течение ручья, взорвал часть скалы. По-видимому, это и было причиной постигшей нас неудачи. Выветрившаяся скала получила значительные повреждения, и достаточно было небольшого тектонического сдвига, чтобы она распалась, как карточный домик. Ну, что ж, дорогой боцман, видно, вам не придется пока быть капитаном собственной яхты...

– Невелика потеря. У меня ничего не было вчера и ничего нет сегодня. Значит, я ничего не потерял, – беззаботно ответил боцман.

Вильмовский с облегчением вздохнул. Теперь он не жалел, что, вопреки собственному убеждению, принял участие в этой необыкновенной экспедиции. Его друзья счастливо выдержали испытание «огнем».

Пандит Давасарман, долгое время глядевший с тревогой в сторону входа в овраг, воскликнул:

– Мне кажется, я слышу топот коней. Может быть, это Удаджалак везет нам новости?

– Больше нам делать здесь нечего. Давайте возвратимся к лошадям и подумаем об отступлении, – решительно сказал Смуга, вставая с камня, на котором сидел.

– Совершенно верно, нам пора. А раз на всякое горе лучше всего помогает ямайский ром, то думаю, надо поискать где-нибудь во вьюках бутылочку, – добавил боцман и отправился вслед за Смугой.

Однако ему не удалось достать ром, потому что, как только они подошли к лошадям, увидели спешащего к ним Удаджалака. Он еще издали кричал:

– Толпа пастухов идет по нашему следу! Многие из них вооружены!

Путешественники подбежали к нему.

– А кроме пастухов, там нет полицейских или солдат? – быстро спросил Смуга.

– Нет, сагиб. Одни лишь пастухи, но их больше тридцати человек. Они утром съехались с нескольких кочевий.

– Ищут, где бы себе шишку набить, – рассердился боцман. – Ну, а если ищут, то скоро найдут!

– Не время сейчас думать о потасовке, – сурово осадил боцмана Вильмовский. – Нам предстоит тяжелая и опасная дорога. Что мы станем делать, если ранят кого-либо из нас?

– Ты прав, сагиб, надо бежать, не тратя время, – поддержал его Пандит Давасарман.

– Тогда отправляй вперед Удаджалака с вьючными лошадьми. А мы тем временем, если придется, задержим погоню, – посоветовал Смуга.

Путешественники покинули овраг. Удаджалак с двумя солдатами сели на лошадей и отправились вперед, погоняя вьючных животных. Остальные участники экспедиции, несколько медленнее, тоже направились за ними.

Дорога вела прямо к самому горному хребту и постепенно поднималась все выше. Через час езды они уже взбирались по крутому склону. Вскоре овраг оказался внизу, почти у их ног. Теперь погоня была как на ладони. Некоторые из пастухов ехали верхом, остальные бежали за ними. Погоня тоже заметила путешественников, потому что пастухи руками стали показывать на крутой склон горы. Всадники стали погонять лошадей, а пешие остались далеко позади.

– Догонят нас эти овечьи начальники, – гневно сказал боцман, видя, что вьючные кони медленно взбираются по склону. – Давайте подождем здесь погоню и грохнем из наших пушек. Это их сразу же успокоит и заставит нас уважать.

Смуга оглянулся, измеряя на глаз расстояние погони. Пастухи не щадили лошадей. Они вскоре могли догнать караван, движение которого замедлялось вьючными животными.

Прежде чем путешественники очутились на более пологом склоне горного хребта, прошло не менее часа. За то время, пока они взбирались по крутому откосу, погоня проскочила овраг, и участники ее с криками триумфа появились на крутом склоне горы. Боцман выругался про себя. Из чехла, притороченного к седлу, он выхватил винтовку. Но выстрелить не успел, так как Смуга закричал:

– Не стреляй! Пока что оставим их в покое. На крутом склоне скорость погони уменьшится, а мы за это время оторвемся от них, съезжая вниз в долину.

– К чему с ними церемониться, их воодушевление стоит прервать пулей, – возмутился моряк.

– Ты ошибаешься, боцман, это полудикие и бедные люди. Они готовы пожертвовать жизнью, чтобы получить награду, обещанную властями, – сказал Смуга. – Теперь они хотят добыть награду, но если мы убьем кого-либо из них, они станут мстить.

– Выходит, мы должны дать себя поймать, словно бараны, которых они гоняют по горам?!