Томек ищет Снежного Человека

По дороге Пандит Давасарман рассказал спутникам, как удалось обнаружить Абдула Махмуда. Сэр Янгхазбенд предполагал, что убийца не удовлетворится украденной частью золота и считал, что жадность вынудит Махмуда попытаться завладеть остальным золотом Смуги. Для этого Махмуд должен будет следить за своей жертвой, чтобы напасть на Смугу в дикой пустыне. Поэтому сэр Янгхазбенд приказал двум опытным разведчикам идти на некотором расстоянии за караваном путешественников. Только один Пандит Давасарман был посвящен в план сэра Янгхазбенда, чтобы в нужный момент прийти на помощь солдатам.

По счастливому стечению обстоятельств, убийца был пойман и жестоко наказан.

Несколько дней белые путешественники находились под впечатлением этого события. Чем ближе они знакомились с дикой страной, чем больше узнавали о ее жителях, тем меньшую ненависть они чувствовали к Абдулу Махмуду – таинственному человеку со шрамом на лице.

Гилгит утопал в персиковых садах и виноградниках. Соседство военного гарнизона позволяло жителям городка вести спокойную, оседлую жизнь. Мужчины выглядели здесь лучше, чем в других местах Кашмира, а женщины не закрывали паранджой своих лиц и не чуждались иностранцев.

Караван остановился вблизи английской фактории, находившейся в вилле, окруженной прекрасным парком.

– Сто бочек гнилого китового жира! Я никак не ожидал, что в этой адской стране увижу такую идиллию, – отозвался боцман, соскакивая с седла.

– За нами двадцать пять дней утомительного пути, – ответил Томек. – Это порядочный кусок дороги.

– Хорошее утешение, нечего сказать, – иронически заявил боцман. Не оглядывайся назад, а посмотри лучше вперед, и у тебя сразу же вытянется лицо!

Взглянув на окружающие их со всех сторон горные вершины, Томек улыбнулся. Не прошло и часа, как путешественники расседлали и развьючили лошадей, отвели их в конюшню, а сами уселись за длинный стол примитивной корчмы. Все были донельзя измучены и сразу после ужина отправились на покой.

Утром Смуга и Пандит Давасарман, одетые во все новое и свежее, отправились с визитом к английскому резиденту в Гилгите. Их спутники остались в корчме, потому что за время путешествия у них отросли бороды, и они предпочитали не показываться на улицах города небритыми.

Официальный визит перешел, по-видимому, в долгое тайное совещание, так как оба руководителя экспедиции вернулись лишь к обеду. Приказав подать обед в уютной комнате, чтобы без свидетелей поговорить с друзьями, Смуга плотно запер дверь и только тогда обратился к друзьям, снижая голос.

– У нас хорошие известия. Сэр Янгхазбенд сдержал слово. По его приказу здешний резидент ловко подготовил наш переход через границу. Не пройдет и десяти дней, как мы очутимся в русской части Памира, откуда легко доберемся до Китайского Туркестана.

– А как мы перейдем границу на Памире? – спросил Томек, окинув Смугу взволнованным взглядом.

– Мы будем сопровождать караван контрабандистов, – заявил Смуга. – Они лучше других знают все тайные проходы. На Памире мы присоединимся в качестве гостей к свадебному поезду, который как раз будет проходить неподалеку от границы.

Боцман басовито захохотал, а Томек нетерпеливо спросил:

– К чему нам эта свадьба? Не лучше ли поменьше обращать на себя внимание?

– Хвалю твою осторожность, Томек. Трактирщик мне сказал, что теперь на Памире не очень спокойно, – заметил Вильмовский.

Теперь в свою очередь рассмеялся Смуга, который заметил:

– И ты, и Томек были бы правы, но в этом счастливом случае невеста – киргизка. Правда, вы не знаете свадебных обычаев киргизов. Дело в том, мои дорогие, что у них переезд невесты в дом мужа сопровождается большими торжествами. В толпе, сопровождающей молодоженов, никто не обратит внимания на наш небольшой караван. Ну, а от дома жениха совсем недалеко до границы Китайского Туркестана. После свадьбы мы под видом свадебных гостей беспрепятственно приблизимся к ней. Таким образом, нам удастся провести бдительных русских стражников.

– Голову даю, что никто лучше не придумает! – восхитился боцман.

– Гм, идея и в самом деле хороша, – признал Вильмовский.

– Хороша?! Этого мало, она великолепна! – восхищался Томек.

Пандит Давасарман с интересом слушал беседу друзей. Вильмовский взглянул на него. По лицу индийца блуждала загадочная улыбка. Вильмовский насупил брови, словно вспомнил вдруг что-то не очень приятное.

– Скажи-ка Ян, а какие товары будет переправлять караван контрабандистов? – спросил он друга.

– Часть калыма за невесту, то есть кашмирские ковры, войлок и шали.

– Я вижу, что мы примем участие в свадьбе богатой киргизской семьи. Но меня удивляет, что участники свадебной церемонии не колеблясь впутываются в столь опасное дело. Они, пожалуй, делают это не из-за личной симпатии к нам.

– Срок свадьбы они приурочили ко времени проезда каравана контрабандистов, чтобы отвлечь внимание русских.

– Неужели ковры и шали представляют тут такую большую ценность? – продолжал спрашивать Вильмовский.

– Вы не ошибаетесь, благородный сагиб. Это подарок жениху от хана хунзов, – сказал Пандит Давасарман.