Томек среди охотников за человеческими головами

Новицкий вел с Томеком тихую беседу. Он удовлетворенно похлопывал его по спине и торжественно обещал образцово сыграть свою роль.

Завтракали путешественники на рассвете. У костров, где собрались туземцы царила тревожная тишина. Сегодня они не очень спешили к завтраку. Они передавали из рук в руки длинные, толстые бамбуковые трубки. Не выполняли приказаний Айн'у'Ку. Наконец один из носильщиков встал. Его примеру последовали еще несколько человек. Они подозвали Айн'у'Ку и стали что-то объяснять ему. Встревоженный бой бросал смущенные взгляды в сторону белых путешественников; в конце концов, он подошел к ним в сопровождении толпы носильщиков.

– Они не идти дальше, мастер, ол райт! – кратко заявил Айн'у'Ку. – Они требовать деньги сейчас, ол райт.

– Договор был, что они дойдут с нами до Пополо, – ответил Смуга. – Скажи им, что плату они получат только в Пополо.

Айн'у'Ку перевел носильщикам слова Смуги. Они долго советовались друг с другом, после чего один из них обратился к бою.

– И что же они решили? – кратко спросил Смуга.

– Они дальше не идти, они вернуться без плата, ол райт, – ответил Айн'у'Ку.

– Почему они срывают договор? – продолжал спрашивать Смуга.

– Духи говорят: не идти дальше. Идти дальше, кости твои лежать на земле. Духи послать гром и предупредить, ол райт, – пояснил бой.

– Мы не позволим никому обидеть наших носильщиков. В Пополо они получат плату и вернутся в свои деревни. Скажи им это, – приказал Смута.

Несмотря на длительные убеждения боя, который, видимо, пользовался и своими собственными аргументами, ему не удалось переубедить носильщиков. С их стороны последовал лаконичный ответ:

– Духи говорят не идти дальше. Канак не идти, – перевел Айн'у'Ку. – Злые духи делать так, что канак погибнуть! Дальше джунгли жить очень много злой людей.

– Злые люди ничего вам не сделают. У нас есть карабины, а духов мы успокоим своими заклинаниями. Скажи им, что с нами они будут в полной безопасности и могут не бояться, – ответил Смуга.

Айн'у'Ку перевел туземцам слова Смуги. С сомнением кивая головами, они снова стали долго совещаться. В конце Айн'у'Ку объявил решение:

– Они говорить мастер не есть шаман, мастер не может заклинать злые духи. Плохие люди боятся только колдовство, ол райт!

– Мы сильнее ваших злых людей и духов, – резко заявил Смуга. – Если носильщики не пойдут с нами в Пополо, мы сожжем воду в реках. Вы все умрете от жажды...

Айн'у'Ку недоверчиво повторил туземцам слова Смуги. На этот раз он вызвал только кратковременный спор и смех. Полностью сбитый с толку, бой сказал:

– Мастер не может гореть вода, вода гасить огонь, ол райт!

– Ах, вы так считаете? Прекрасно, мы вам покажем нашу силу. Дай одному из них ведро, пусть принесет воды из ручья!

Приказ был исполнен незамедлительно, потому что капитан Новицкий вручил ведерко самому старшему носильщику. Прежде чем тот вернулся с ведром воды, весть о колдовстве разнеслась по всему лагерю.

Любопытные туземцы мигом окружили Смугу, который с совершенно равнодушным видом курил трубку.

Обыкновенно папуасы носили воду в толстых бамбуковых стволах, закупоренных с обеих сторон деревянными пробками, поэтому туземец, неся воду в открытом ведре растерял по дороге чуть не половину ведра.

– Айн'у'Ку, скажи им пусть попробуют, вода ли это, – приказал Смуга, когда ведро очутилось перед ним.

Несколько носильщиков, зачерпнув пригоршнями воду, отпили немного и утвердительно кивнули головами в знак того, что у них нет сомнений. Впрочем, они видели, что воду принес из ручья один из их товарищей.

Не спеша, Смуга выбил пепел из трубки и подозвал Томека.

– Теперь очередь за тобой, дружище, – по-польски сказал он. – Сыграй свою роль так, как когда-то в Африке!

Томек кивнул головой и нагнулся над ведром.

– Почему так мало вода? – спросил он на ломанном английском языке, чтобы как можно больше носильщиков поняли его слова. – Моя зажигать целые реки! Айн'у'Ку, долей еще много-много вода! Дай мне ту, которую ты принес нам сегодня утром!

Капитан Новицкий только этого и ждал. Он немедленно подал бою ведерко. Туземцы, сгорая от любопытства теснее сплотились вокруг Томека, а их товарищ собственноручно долил доверху ведро, стоявшее перед Томеком.

– Теперь ваша хорошо смотреть! – громко сказал Томек. Он выпрямился перед ведром и, протянув вперед обе руки, стал делать ими кабалистические знаки. Остановился в неподвижности и стал медленно произносить «заклятие» на польском языке:

"Отчизна милая, Литва! Ты как здоровье,
Тот дорожит тобой, как собственною кровью.
Кто потерял тебя. Истерзанный чужбиной
Пою и плачу я лишь о тебе единой."[83]