Томек в стране фараонов

– Они приняли нас за англичан, поэтому и взбесились, – взволнованно объяснила Салли. – Я поняла это, когда они стали выкрикивать название одной местности в дельте Нила, где пять лет тому назад во время охоты английский офицер случайно застрелил крестьянку. Об этом писали в газетах. Начались беспорядки, было ранено трое египтян и трое англичан, один из которых потом скончался. Британцы расценили это как бунт и арестовали свыше десятка феллахов[42]. А четверых англичане повесили.

Помолчав, она добавила спокойно:

– Я заметила, что, несмотря на все эти вопли, толпа, однако, соблюдала порядок. Все так неожиданно началось и закончилось, будто кто-то ими руководил.

– Вот-вот, – согласился Новицкий. – Я уже собрался выхватить револьвер… И, обратите внимание, они ведь не осмелились наброситься на нас, а только вопили и бранились.

– Стало быть, методы англичан оказались…

– Ошибочными, Томек, ошибочными, – закончил за друга моряк. – Как мне кажется, свободолюбие в Египте пустило корни.

– Пустить-то пустило, все это очень здорово. Но для одной ночи точно чересчур, – поморщилась Салли.

– Правильно говоришь, голубка! Хорошенького понемножку, – подвел итог Новицкий.

III Странные встречи

Смуга проснулся довольно поздно, но, вопреки обыкновению, не сразу встал с постели. Он взялся за решение трудной задачи, и теперь ему потребовалась помощь верных друзей. Смуга размышлял, как все воспримут известие о том, что он согласился выполнить поручение… аристократа и лорда, фанатично коллекционирующего все относящееся к Египту и вдобавок не очень разборчивого в выборе путей приобретения. В конце концов, пресловутая неразборчивость и навлекла на него неприятности, а поскольку дела требовали его присутствия в Манаусе – лорд имел долю в компании «Никсон-Рио-Путумайо», – он обратился к Смуге.

Зверолов долго раздумывал над предложением собирателя раритетов. Поймут ли друзья его нынешние мотивы, в особенности после того, как он, несмотря на все их уговоры, вначале воспротивился к ним присоединиться? Что скажет Анджей Вильмовский, намеревавшийся отдохнуть и подлечиться в Египте? Эти вопросы не давали Смуге покоя, вселяя в него тревогу. Но стоило ему представить себе Новицкого и его чуть ироничный взгляд, Томека с горящими от любопытства глазами, Салли, мечтающую о настоящем приключении в Долине царей, он просто не мог отказать этому коллекционеру.

Смуга гнал от себя эти мысли. Решение принято, так что нечего раздумывать. Предстояло действовать. Он перебирал в памяти события, произошедшие уже здесь, на корабле, и теперь они казались ему не просто случайным стечением обстоятельств.

Далеко за полночь он беседовал с английским дипломатом, с которым когда-то познакомился, причем именно в Египте. Смуга улыбнулся при мысли, что они оба возвращались сейчас в ту же страну, обоим предстояло выполнить некую миссию и оба плыли на одном корабле. Естественно, речь шла о стране фараонов. Сначала их беседа носила общий характер, но потом стала приобретать более конкретное направление. Англичанин пытался увлечь Смугу проблемой, которая волновала его самого. Зверолов вежливо слушал, умело поддерживая разговор.

– Только подумайте, – говорил дипломат, – веками Египет, отрезанный от мира с востока и с запада, а практически и с юга, пустыней, с севера же – Средиземным морем, оставался для европейцев неизвестной страной. Научный интерес к нему проявился совсем недавно, по-настоящему лишь в конце восемнадцатого века, после кампании Наполеона. С тех пор Египет навсегда приковал внимание как археологов, так и состоятельных людей, готовых вложить средства, и причем немалые, в научные экспедиции. Страсть к исследованиям одних сопровождалась желанием других обладать предметами древней культуры. И так продолжается и по сей день.

– Вы хотите сказать, что с незапамятных времен произведения искусства похищают?

Смугу всегда раздражала эта манера изъясняться округлыми фразами, столь характерная для дипломатов.

– В общем, да. – Англичанина не оскорбила прямота поляка. – В особенности в этой части света… Об этом свидетельствуют и весьма древние источники.

– Очень древние? – перебил англичанина Смуга.