Томка, дочь детектива

Пока я отпирал дверь, посетитель бросил взгляд на недопитую чашку кофе, и мне показалось, что в этом взгляде было больше красноречия, чем во всех его словах, которые я услышу в следующие полчаса. Мужчина посмотрел на кофе как больной старик на отнятую у него кислородную подушку.

В кабинете было душно. Я раскрыл окно. К духоте добавился городской шум, потому что окно выходило на центральный проспект, запруженный автомобилями и общественным транспортом. Я давно собирался поставить кондиционер, но все жалел денег.

Мой визитер, не дожидаясь приглашения, уселся за стол, положил на него руку, стал отбивать пальцами замысловатый ритм. Я решил, что он репетирует предстоящую речь: «Я настаиваю на конфиденциальности, выполнении особых условий, обязательности постоянного отчета»… Для меня в этом не было ничего нового, как и в том, что я не позволю ему чувствовать себя хозяином положения. Пусть он мой клиент, но условия буду ставить я, в противном случае просто не возьмусь за дело. Старого пса не обучишь новым трюкам, а бывших ментов не бывает.

– Итак, – сказал я, усаживаясь в кресло, – чем могу?

Он молчал. Смотрел на меня пытливо и взволнованно. Я в долгу не остался, тоже занялся его изучением. Мне казались наиболее вероятными две причины его появления: ему требуется прощупать потенциального партнера, собрать необходимую информацию, оценить риски… либо его привела личная беда.

– Слу-ша-ю. – Я добавил стальные нотки, чтобы он не думал, будто я могу ждать вечно.

Гость очнулся.

– У меня очень деликатная просьба. – Он полез во внутренний карман пиджака. Теперь уже было очевидно, что он не на шутку взволнован. Рука застряла в кармане.

– Других просьб здесь не озвучивают.

Рука, наконец, выбралась наружу. Визитер положил на стол фото. Изображением вниз.

– Меня зовут Виктор, – сказал мужчина. На лбу выступили капельки пота. – Виктор Кормухин. Я хочу, чтобы вы проследили за этой женщиной.

«Какая пошлость», – подумал я. Для этого он требовал личной аудиенции? Отдать команду проследить за неверной супругой мог любой из тех, кто ошивается утром в офисе. Тот же Петр мог в лучшем виде все оформить.

– Очень хорошо, Виктор. Вы можете отдать всю необходимую информацию моему помощнику, оплатить расходы, и дело будет…

Он нетерпеливо закашлялся, и я понял, что сморозил глупость. Никаких помощников, никакой оплаты через бухгалтерию, все настолько важно и конфиденциально, что дело должен курировать лично я.

Интересно, кто изображен на фотографии?

– Может, для начала хотя бы перевернете снимок?

Он кивнул, взял фото за уголок, стал медленно переворачивать. В какое-то краткое мгновение, почти наносекунды, я почувствовал необъяснимое волнение.

В просьбе Кормухина не было ничего странного. Проследить за неверным супругом, взрослеющими детьми и другими бестолковыми членами семьи нас просят едва ли не каждый день. Большая часть заказов выполняется за два-три часа, ибо частенько за подозрениями клиентов скрывается обычная паранойя. Даже если попадаются интересные экземпляры, они все равно не стоят такого напряжения.

Почему же я волнуюсь сейчас?

Спустя еще секунду я понял, что волновался не зря. Когда фотография легла изображением вверх, я едва сдержал вздох. Сохранить беспристрастное выражение лица мне удалось с большим трудом.

3

Я привык принимать решения самостоятельно. И не привык их менять. Если решил – назад пути нет.

Кремень.

Одно из таких поворотных решений, изменивших всю мою жизнь, было принято чуть больше шести лет назад. Результат сидел сейчас за стойкой секретарши и разукрашивал старыми фломастерами картинки в детском журнале. Я благодарен судьбе за то, что у меня есть Томка. Не будь дочери – я клял бы себя за опрометчивость и самонадеянность.

…Я дослужился до майора, когда понял, что больше не хочу играть по чужим правилам. Я старый сыскной волк, мне не было дела до мерзостей, которыми пачкали руки некоторые мои сослуживцы. Возможно, я бы служил и по сей день, но, простите за пафос, честь мундира… Чем чаще приходилось отмывать эту самую честь, загаженную кем-то из ближних, тем сильнее я осознавал, что дальше так продолжаться не может. Либо ты остаешься и принимаешь правила игры, либо уходишь, чтобы окончательно не слиться с ландшафтом. Третьего не дано.