Томоджин

Глаза разбегались. Том сжал в кулаке два галлеона от мистера Уизли, которые точно лишними не окажутся. Хотя и на все тридцать семь галлеонов мало что можно было купить. Нет, Том, разумеется, читал сказки. Те самые, где на восточном базаре обязательно отыщется неприметная, а то и просто невидимая для обычных людей лавочка, и скромный герой на последние деньги купит там неприметное колечко, которое позволит ему управлять всеми стихиями сразу. Или старую лампу, в которой живет джинн. Или странный амулет, которые откажется ключом от волшебного города, где он станет правителем. Туфли-скороходы. Ну, или что-нибудь еще в этом же духе. Но это же были сказки. Наверняка даже на волшебном базаре такие вещи не продаются. Или стоят целое состояние. Которого у него, Тома, нет. Но можно же хотя бы помечтать. Тем более что и миссис Уизли отпустила его руку, чтобы схватить за шиворот близнецов. Да и остальное семейство смотрело куда угодно, но не на рыжую девочку в легком платьице и соломенной шляпе. Может быть, стоило попробовать зайти хотя бы в эту лавочку?

Том вряд ли мог сказать, чем именно его привлекла эта лавка. Может быть тем, что в нее никто не зазывал? В лавку вела обычная открытая дверь, занавешенная темной блестящей тканью. Только почти черная ткань и мерцающие искорки на складках. И все.

За занавеской тоже не обнаружилось ничего яркого, завораживающего. Несколько витрин, в которых пылились какие-то свитки, обломки камней с выбитыми иероглифами, крошечные кувшинчики, несколько ожерелий из ярко-синих камней. Задрапированные все той же тканью стены. И… все?

Том неуверенно осмотрелся. Но разве он не этого хотел? Разве не в такой лавке можно купить что-то по-настоящему волшебное? Или… потерять последнее…

— И что же ты ищешь? — вдруг услышал Том.

Хотя нет, он это не услышал. Голос просто раздавался у него в голове.

Том моментально отвлекся от созерцания папирусов и уставился на человека, которого, в этом он бы поклясться, до этого в лавочке не было. Какой странный человек. Да и человек ли? Просто фигура, замотанная до самых глаз в темную ткань. Том и видел только глаза. Очень темные, почти черные, подведенные черной краской. Страшные. Наверное…

Фигура скользнула вперед, просто пройдя сквозь витрину с товаром. Миг, и она стоит почти вплотную, а сухие прохладные пальцы, касаются лица Тома, скользят по вискам, поддевают подбородок.

— Девочка и мальчик, — шелестит все тот же голос, — как интересно. И чего же ты хочешь? Понять? Отомстить?

— Кто вы? — Том с трудом преодолевает наваждение. — Что вам нужно? Я…

— Ого! Какой сильный мальчик! Или все-таки девочка?

Том, конечно же, знал и об легиллименции, и об окклюменции, но сейчас это не имеет никакого значения. Просто потому, что он сам откинул тяжелую ткань и вошел в странную лавку, словно подписывая разрешение на… познание себя? Все вдруг закружилось у него перед глазами, в голове стало невероятно легко, в ушах зазвенело. И он потерял сознание…

И очнулся. Все в той же лавке.

— Боги не всем дают новый шанс, — услышал Том все тот же шелестящий голос у себя в голове.

— Кто вы? — снова спросил Том.

В ответ послышался тихий смех.

— Разве это важно? Ты слышал что-нибудь о волшебных лавках?

— Это те, где можно купить волшебное кольцо или лампу с джинном за одну монету? — несколько обиженно спросил Том. — Я читал об этом. В сказках.

— У меня нет волшебного кольца и замечательной лампы, — без сожаления проговорил голос, — но есть кое-что, что тебе пригодится. Да, это будет забавно. Но мне не нужны деньги, что ты сжимал в кулаке. И те, что у тебя в кошельке, тоже. Мне нужно это.

Тонкие длинные пальцы поддели ожерелье из драконьих чешуек, что Том надевал только для того, чтобы его считали девочкой.

— А что я скажу … — Том замялся, назвать Уизли родителями он не мог.

— Скажешь, что поменялся на что-нибудь. Ты же умеешь лгать. А от меня ты получишь нечто большее. Тебя настоящего никто не сможет увидеть. Никто не догадается, что от этой девочки, кроме тела, остались только воспоминания. Как тебе такой подарок? Я уверен — ты не можешь от него отказаться.

— Я согласен, — тут же проговорил Том.

— Вот и славно. Но ты должен еще что-нибудь купить. Из моей лавки никто не уходит без покупки.

Том огляделся.

— А сколько стоит это ожерелье? — спросил он, указывая на витрину.

— Две золотых монеты, что ты все еще сжимаешь в кулаке, — ответил голос, — это ляпис-лазурь. И на этом ожерелье нет вредоносных чар.

Том даже не заметил, как отдал два галлеона, а ему на шею надели новое ожерелье. И быстро и ненавязчиво выставили из лавки.

Шум пестрого восточного базара вновь обрушился на Тома, не замечавшего тишины лавки, оглушая и маня, а когда Том оглянулся, то никакой занавеси в помине не было. Только куча расшитых туфель по-прежнему пылилась под жарким солнцем Каира. И никаких Уизли поблизости.