Tomorrow at the full moon (СИ)

- Ты впала в кому, в которой пролежала до конца февраля, ты пропустила свое пятилетие. Врачи не понимали, из-за чего ты так долго не приходишь в сознание, а когда ты очнулась и заявила, что ничего не помнишь, доктора, предположили, что… ты пережила что-то ужасное, и мозг, пока ты была без сознания, он как бы блокировал твои воспоминания. Потому что ты не помнила ничего. Абсолютно. Врачи посоветовали, ничего тебе не рассказывать, либо пока тебе хотя бы не исполнится двадцать, когда психика окрепнет, либо пока ты не начнешь вспоминать сама. Голди очень мучилась из-за этого, однако, согласилась. И мы придумали историю…

- Как я сорвалась с турника и ударилась головой, - сквозь слезы проговорила Джэйм.

- Да, - Натан кивнул, - однако, Голди все равно хотела тебе рассказать все. Но однажды, мы получили письмо, где говорилось, что до твоего восемнадцатилетия тебе ничего не должно быть известно, иначе, ты будешь в опасности. Мы тогда немало испугались, но решили, пока ничего тебе не говорить.

- Что за письмо? – Джэйм выпрямилась и провела пальцами по щекам.

- Голди выбросила его. Просто белый конверт, без каких-либо адресов. Скорее всего его положил в ящик тот, кто его и писал. Джэйм, я…

Девушка замотала головой и поднялась со стула, чувствуя сильную слабость и головную боль. Вот она правда. Вот то, что она давно хотела услышать, теперь, до мозга окончательно дошло осознание того, что она приемная дочь, что ей еще предстоит выяснить истинную правду.

Джэйм поднялась наверх и рухнула на кровать, давая окончательную волю слезам. Девушка зарыдала, чувствуя, что ее душу словно разорвали на мелкие клочки. Неприятные скользкие и липкие чувства непонятности и покинутости, заполнили ее без остатка.

Девушка перестала плакать лишь спустя пятнадцать минут, услышав, как внизу снова хлопнула дверь. Натан ушел, она понимала, что ему сейчас наверняка также погано как и ей. Также Джэйм понимала, что не злится ни на Голди, ни на Натана, ей просто не за что на них злиться. Они подарили ей счастливое детство и воспитали как родную. Просто правда была слишком горькой и все было словно во сне. Да, пусть она узнала об этом пару месяцев назад и у нее было время морально подготовиться, Джэйм все равно понимала, что к такому подготовиться никак нельзя, особенно, если учесть то, что эта правда причиняет боль не только тебе.

Девушка снова посмотрела на учебники. Решение уже было принято. Раздумывать нет смысла.

Джэйм встала с кровати и, взяв три листа формата А4 и ручку, села за стол. Сколько точно у нее есть времени, было неясно, однако, отступать она не собиралась. Три письма: для Скотта, Стайлза и Дерека, для родителей и для Эллисон и Лидии. Теперь, когда она знает с чего начать, нельзя отступать!

Спустя час, тщательно вытирая слезы, Джэйм закрыла входную дверь. Спустившись с крыльца и пройдя чуть перед, девушка обернулась и посмотрела на дом, который на несколько месяцев стал ее пристанищем. Вернется ли она сюда? Кин не могла ответить на этот вопрос, все зависит от того, насколько успешными будут ее поиски, все зависит от того, какой окажется правда, все зависит от нее самой…

***

«Стайлз, Скотт… это письмо я еще написала и Дереку, хотя, ему кроме того, что я уехала, больше ничего и не надо говорить…

Ребята, я очень сильно вас люблю. Вы стали для меня всем! Но… я знаю, вы в обиде на меня за то, что я скрывала правду. И сейчас вы тоже будете злиться, потому что я уехала вот так, толком не попрощавшись. Я не люблю прощаться. И вы бы, кстати, не отпустили бы меня.

Я только надеюсь на то, что эту весну и лето, вы проведете как обычные подростки без всяких там сверхъестественных неприятностей.

Скотт, пожалуйста, позаботься о моем «мустанге», ключи лежат в конверте, я не хочу, чтобы моя машина пылилась в гараже. Надеюсь, я вернусь за ней…

Стайлз, я прошу, не злись. Хотя, я знаю, когда ты будешь это читать, ты все больше и больше будешь хотеть задушить меня голыми руками.

Я не хочу много писать. Я просто надеюсь, что вы поймете меня. Поймете то, что я хочу самостоятельно выяснить всю правду.

Я очень вас люблю. Ваша Джэйм.»

Скотт молча опустил листок, на котором было написано послание, парень почувствовал, как внутри все сжалось. Стайлз, который прочитал письмо первым, все еще расхаживал вокруг своего джипа, и иногда с его губ срывались грязные ругательства.

Внезапно в кармане зазвонил телефон. Маккол незамедлительно взял трубку.

- Да, мам.

- Скотт, никак не могу дозвониться до Джэйм! – начала Мелисса. – У меня для нее очень хорошие новости: Голди очнулась.

- Я… - парень запнулся, понимая, что просто не знает, что же сказать матери. – Мы скоро будем.

Скотт отклонил вызов и посмотрел на Стайлза, который притих и теперь просто стоял, облокотившись на джип. Стилински смотрел куда-то в сторону, лицо у него было грустное, а взгляд потерянный.

- Что же дальше, Скотт? – внезапно спросил парень и перевел взгляд на друга.

Маккол не знал, что сказать. Письмо очень походило на прощальное…

- Она вернется!