Томские трущобы

- Пошла душа в рай, только хвостиком завиляла, - вырвалось у Козыря, он присев на корточках около трупа, нащупал сердце, которое еще содрогалось предсмертными конвульсив-ными толчками.

- Кабы не подмоченный он был, здорово пришлось бы повозиться: шея-то толстая, как у быка.

- Ну давай, - подошел Егорин, - раздевай его... Все сымай как есть догола, чтобы потом по одежке не узнали.

- Для чего одеже-то пропадать - одежда добрая, - запротестовал было Козырь, но Егорин грубо оборвал его:

- Делай, что приказано! Что тебе, черту полосатому, из-за лопатины да "засыпаться" охота!..

- Ну, а "стукольцы" (часы) как же. Неужели им пропадать зря...

- Сказано тебе, сымай все! Связывай в одну кучу, клади в коробок, а его, - продолжал Егорин, кивнув головой на полуобнаженный, смутно белеющийся в темноте труп, - отнести в реку надо!..

Козырь проворчал что-то про себя, но, тем не менее принялся исполнять сказанное...

Когда одежда была уложена в коробок, они взяли свою жертву за руки и за ноги, и потащили к реке. До берега было сажень десять, нашим героям пришлось порядочно повозиться, прежде, чем они достигли его. Страшная ноша тянула руки. Ноги их спотыкались о кочки. Берег кончался крутым обрывом, у подножия которого глухо и таинственно шептались волны.

- Кидай, что ли!

Сделав последнее усилие, они раскачали труп и бросили его вниз.

Послышался всплеск воды. Темные бесстрастные волны приняли несчастную жертву и с тихим рокотом сомкнулись над ней. Так была похоронена на дне реки в темную осеннюю ночь молодая, злодейски загубленная жизнь!..

- Ну, а теперь в город, - заговорил Егорин, когда они пошли обратно к лошади, привязанной к дровяному штабелю, - до утра у меня побудешь, а утром чуть свет на вокзал и удирай из Томска. Деньги у тебя и паспорт будут, с ними ты не пропадешь.

Обратное их путешествие также прошло благополучно: никто им не попался навстречу. Не доезжая немного до городских построек, Егорин вышел из коробка, нашел около дороги большой камень, завязал его в узел с платьем убитого и все это также бросил в Томь... Козырь только вздохнул, видя, как исчезло в волнах томи это последнее напоминание о их жертве...

- Езжай, Семен, - замели следы!..

5. В ОДНОМ КЛУБЕ

Полночь... Залы ж-а клуба полны народа. Вверху, где помещается танцевальное зало, гремит музыка. В буфете - народу - ступа непротолченная. Сегодня один из танцевальных вечеров. В осеннее время все такие вечера, устраиваемые клубами, посещаются особенно охотно. Зимний театральный сезон еще не начался и скучающим томичам некуда девать свое время, но пройдем мимо ярко освещенных залов, минуем буфетную комнату, наполненную людьми, "чающими движения воды", спустимся в игорные комнаты.

Здесь душно, жарко, трудно дышать от табачного дыма. За зеленым сукном игорных столи-ков мы увидим людей - бледных, с изможденными лицами, на которых наложил свой отпечаток результат долгих бессонных ночей. Мы увидим людей со слабыми и нервными движениями, собирающих свой выигрыш и в порыве злобы рвущих, карту, которая была бита.

- Семьдесят пять рублей в банке! Сколько вам угодно!

- Ва-банк!

- Рискуете, молодой человек - получайте!

- Дайте открытую.

- Извольте!

- Купите себе!

- Девять!

- Очком меньше, - вырвалось из уст остальных игроков.

- Вам полтораста.

- Десять.

- Вам сто сорок.

- Четвертная.

- Сто пятнадцать.

Высокий сухощавый брюнет еврейского типа, одетый по последней моде, с золотой цепоч-кой, пущенной по жилету, нервно пожимая плечами и тихо, словно конфузясь, протянул руку к отыгранным картам.

- Ворожит, - саркастически заметил кто-то.

- Пятьдесят рублей!

- Вы.

- Остальные!

Банкомет, сдержанно глубоко вздохнув, вытянул слегка левую руку и сохраняя серьезный, невозмутимый вид, продолжал метать.

- Девять!

- Ваша, - молодой человек, почти юноша, с лицом, побледневшим от внутреннего волнения, быстро вынул из кармана своего пиджака бумажник и отсчитал нужную сумму.

- Триста в банке! - ровным голосом произнес банкомет. В это время сквозь стену наблюдателей и "мазчиков", осторожно пробрался клубный лакей и, слегка прикоснувшись к плечу молодого человека, - так неудачно поставившего шестьдесят пять рублей, произнес:

- Вас просят в буфет.

- Кто?

- Г. Егорин.

- Я ухожу, господа, - отнесся к остальным игрокам тот и вышел из-за стола.

6. ТАИНСТВЕННОЕ ПИСЬМО

В столовой за одним из угловых столиков сидел Егорин, весьма франтовски одетый - в черную дорогого сукна пару и лакированные ботинки. В галстуке у него красовался громадный поддельный рубин. Перед ним стояла недопитая бутылка пива.

- В чем дело, Кондратий Петрович, - спросил вызванный Егориным молодой человек, подходя к столу и садясь на стул.

- Вот в чем, Ваня, - ответил Егорин, нажимая кнопку звонка и протягивая своему собеседнику стакан пива, - сегодня я ночевать дома не буду - дело есть, так ты, в случае чего, скажи моей бабе, что вместе, мол, засиделись: в карты играли.

- Понял.

- Как не понять - дело знакомое!

- Что прикажете. - Появился лакей.