Тони и Сьюзен

— Я ничего не сделал.

— А я и не сказал, что сделал. — Снова ветреная тишина. Тони едва расслышал вопрос: — А что ты такого мог сделать, чего говоришь, что не сделал?

— Чего-о? Подловить меня хочешь, что ли?

Бобби Андес опять рассмеялся:

— Да как же я тебя подловлю, Рэй? Как я тебя подловлю, если ты ничего не сделал?

— Это тупо.

— Что?

— Тупые вопросы ты задаешь. Чего ты хочешь знать? Давай, спрашивай.

— Я просто хочу знать, что ты знаешь об этом ограблении, в котором участвовали твои друзья. В смысле, слышал ли ты что. И знаешь ли что. Но ты говоришь, это не твои друзья, только, может, ты их знаешь под другими именами. Так что скажешь, Рэй?

Тони Гастингс, вслушиваясь, жаждал услышать от Андеса вопросы по делу, и все-таки от происходящего ему было неуютно. Он ощущал присутствие правого полевого в бейсбольной форме, вилявшего задом в адрес трибун, а пытался вспомнить человека в лесу.

— Ничего я про это не знаю. Они со мной не советовались.

— Ты их знал?

— Если это ребята из «Германа», то наверно. Немного.

— Под другими именами.

— Я не помню их имен.

— Ладно, теперь мы установили, что ты врун…

— Никакой я не врун. Почему ты меня вруном зовешь, черт возьми?

— Проехали. Я отмечаю с твоей стороны нежелание говорить правду. Почему бы тебе и не знать Турка с Лу. Много кто из тех, кто их знает, не участвовал с ними в этом ограблении. Только один их друг участвовал.

От Рэя ни звука.

— Есть мысли, кто это был?

— Не я.

— Ни слухов, ничего?

Нет ответа.

— Я вот слышал слух, — сказал Бобби Андес.

— Да?

— Тут ребята говорят, ты был третий.

— Мне казалось, ты говорил, что это был не я.

Жалость, которую Тони испытывал к Рэю, потрясала его. Он попробовал вспомнить. Например: мистер, тебя жена зовет.

— Этого я не говорил, правда? Я не говорил, что это был ты, и не говорил, что это был не ты.

— Эй, — сказал Рэй. — Ты меня допрашиваешь?

— Ну да, а чем же мы тут еще занимаемся?

— Ты не зачитал мне мои права.

— Ты знаешь свои права, Рэй.

— Положено, чтоб ты мне их зачитал.

— Я тебе их зачитывал. Правда, Тони?

Правда? Если Андес ждет, что Тони будет ему подыгрывать, — это неприятный сюрприз.

— Черт. Это не по закону.

— Ты их уже слышал раньше, Рэй, ты их наизусть знаешь. Хочешь, чтобы я повторил?

— Это не по закону. Мне положен адвокат.

— Неофициальные вопросы, Рэй, ты мне помогаешь. Я тебя еще ни в чем не обвинил. Если хочешь адвоката, нам придется отвезти тебя в Грант-Сентер и за что-нибудь арестовать.

— Мы, похоже, так и так в Грант-Сентер едем.

— Пока что мы просто катаемся. Зачем тебе адвокат, если ты ничего не сделал?

— Вот именно, я ничего не сделал.

— Дам я тебе адвоката, когда приедем в Грант-Сентер.

— Ты сказал, мы не едем в Грант-Сентер.

— Передумал. Раз уж ты о правах задумался.

Жалость к человеку, который снес его машину с дороги, затащил Лору и Хелен в трейлер, вогнал ей в голову молоток, но теперь просто тупой урод, вчистую проигравший в кошки-мышки. Тони Гастингс пытался возродить свою злость, разбудить в себе зверя.

— Да ладно, слушай, не надо меня в Грант-Сентер везти. Я ведь отвечаю на твои вопросы, нет разве?

— Ну не знаю. Я, кажется, сколько об этом ограблении знал, столько и знаю.

— Прям тайна, а?

— Ну, если честно, Рэй, я не думаю, что это такая уж великая тайна. Не, мне более-менее все понятно. Вот что. Я тебя еще кое о чем хочу спросить. Ты узнаешь эту машину?

— Какую?

— Эту. В которой мы сейчас едем.

Тони Гастингс почувствовал холодок в ребрах: пора принять неприглядную ответственность за то, что этот человек здесь оказался. Или это какое-то кошачье злорадство от того, что сейчас дойдет до дела. Возможно, то и другое.

— Эту машину? С чего я должен узнавать эту машину?

— Не знакома она тебе? Ни о чем не напоминает? Ни к чему тебя не может привезти?

— Не-ет, слушай, с чего бы? Она, может, меня и везет, но чтоб я знал, куда.

Шутка. Думай, гад, сказал Тони. Нет состраданию.

— Не водил ее никогда?

— Чего? Это моя была? Никогда у меня такой машины не было. — Он определенно не помнил.

— А водителя?

— Что?

— Парня за рулем, моего друга Тони. Ты его помнишь?

— Я его не вижу. Пускай повернется.

— Остановите машину, Тони.

Тони Гастингс сбавил скорость и остановился на гравийной обочине длинной прямой дороги. Он чувствовал тяжкие глухие удары сердца вкупе с потрясающим сладострастным испугом и еще разное. Предстояло испытание — он успел забыть, как это будет страшно.

— Повернитесь, пусть он на вас посмотрит.

Ревущий грузовик качнул их машину валом ветра. Тони повернулся. Мужчина в белой бейсбольной форме с «Шевроле» на груди, лицо под клювом кепки. Устремленные на него глаза, маленький рот с зубами на вырост. Все, как он помнил, но не точно так.

— Кто это такой? — спросил Рэй.

— Ты его не помнишь?

— Не скажу, чтоб помнил.

Он жевал — чуть заметно двигалась челюсть, — уставив на Тони опасливый, неузнающий взгляд. Тони видел все — выкат его глаз, красные бисеринки в их уголках, красные прожилки на белках и нос, ноздри, волосы в ноздрях, кривизну двух передних зубов, один выпяченный, сколотый, — глядел на него, ждал.

— Вы его помните, Тони?

— Да.

— Освежите ему память.