Тонкая грань выбора

Действительно, магазины не радовали разнообразием. В основном прилавки украшали банки дешевых рыбных консервов и кабачковой икры да коробки с макаронами. Чтобы заполнить пустые витрины, продавщицы наловчились делать из комбижира огромных ежиков со спичками вместо иголок, лебедей, дельфинов…

– Так я и джинсы, и кроссовки нигде не вижу, а народ носит, – невозмутимо заявил Генка. – За машинами запись на десять лет вперед, а кому нужно – покупают и ездят. Правильно, всё из-под полы. Только я тут при чём?

– Я что, тебе предъявляю? – уже совсем спокойно сказал Саня.

Генка громко хмыкнул, развел руками и смачно выругался.

– А что ты делаешь? Я что, тупой? Не вижу, как ты напрягся? «Жрёте! Каждый день!» Да, жрём, а чё не жрать, если есть возможность?

– Ладно, звыняй, – хлопнул гость хозяина по спине. – Чё-то я правда не туда погнал.

– Нормально, – принял извинения Генка. – Я вот даже джинсы в школу не таскаю. Как все, в брючках. В первый день пришел – думал, с говном съедят.

– Одноклассники?

– Не-а, – отмахнулся Геша, – они как раз нормально приняли. А вот преподы… Каждый прошелся по моим штанам.

– Ясно. Пара джинсов – две учительские зарплаты, – согласился Саня.

– Коньяк будешь? – сменил тему хозяин, доставая из стенного шкафа пузатую бутылку с яркой этикеткой. – «Наполеон»!

– Слышь, Геша, давай завязывай.

– Я буду, наливай, – раздался тихий бас за Саниной спиной.

Парень дернулся, словно его хлестанули по голому заду крапивой, и быстро обернулся. В дверном проеме стоял мужчина: выше среднего роста, худощавый, темноволосый, со строгим и довольно привлекательным лицом с правильными, несколько суховатыми чертами. Усталые глаза с подернутыми мелкой сеткой красных сосудов белками в упор и с насмешкой смотрели на ребят.

– Ну что застыл, сына? – бросил мужчина насупившемуся Генке. – Наливай, пока мать не пришла. Кстати, ты почему не в школе?

– Да что-то мне влом сегодня, – совершенно спокойно пояснил сын, достал рюмку и наполнил её.

– А гостю? – спросил отец.

– Так он отказался.

– Ты налей, а там его дело, пить или нет. Я же не алкоголик пить в одиночку.

– Я могу компанию составить, – оживился сын.

– Ты сейчас своему портфелю компанию составишь. Бежать тебе нужно, сынок, мать на подходе.

– Елкин дрын, что же ты молчишь? – всполошился Гена. – Всё, Саня, валим! Мама, если увидит, что я не в школе, всем даст просраться.

Саня с удивлением слушал диалог родственников. Панибратские отношения отца с сыном вызвали у него откровенную зависть.

– Ты, Генка, вали, а к твоему другу у меня есть дело. Мы посидим немного. Тебя, кажется, Александром звать? Не торопишься?

Саня отрицательно мотнул головой.

– Пётр Александрович, – представился Генкин отец, протянул Сане руку, и тот крепко пожал её.

Спустя секунды Генка с портфелем под мышкой мелькнул в дверном проёме, хлопнула входная дверь, и всё стихло.

Пётр Александрович устроился за столом напротив гостя, нарезал сыр, колбасу, достал вторую рюмку и наполнил её.

– За знакомство, – произнес он, понюхал коньяк и выпил.

Взял кусочек сыра, откусил и начал медленно жевать. Саня тоже понюхал свою порцию, но пить не стал, а аккуратно поставил рюмку на стол и потянулся за колбасой.

– Не пьешь?

– Почему, иногда могу, – хитро прищурил глаз Саня. – Просто мне сегодня к репетитору по математике.

– Занимаешься?

Саня кивнул, взял второй кружок колбасы и целиком отправил его в рот.

– Куда поступать будешь?

– В машиностроительный.

– Инженером хочешь быть? Мечта детства? – ухмыльнулся Пётр Александрович. – Генка говорил, что ты вроде на экономический поступал в прошлом году.

– Не вариант. Там конкурс двадцать человек на место, а на инженера два.

– Получается, тебе всё равно?

– Получается, – резко отрубил Саня и насупился.

Он не понимал, что нужно от него этому человеку, и похожий на допрос разговор начинал раздражать.

– Не напрягайся, – успокоил его хозяин дома. – Я не праздно интересуюсь. Если хочешь на экономический, можно помочь, только в Москве. У меня там связи в одном из вузов, так что могу устроить твое поступление.

Упоминание о столице всколыхнуло в Саниной душе приятные воспоминания, и он застыл с открытым от удивления ртом.

– Кстати, Генка говорил, что тебе уже восемнадцать. Как ты от армии отмазался?

– Не отмазался, – нахмурил брови Саня. – Вот поступлю – тогда да, а пока пришлось ход конем сделать. Я в военное училище документы подал через военкомат. У них же есть план на это дело, так вот они меня и не призвали по весне. А в училищах экзамены раньше, чем в гражданских вузах, так что теперь нужно будет завалить экзамены там и потом ехать поступать в институт.

– Хитро! Сам придумал или подсказал кто?

– Сам.

– Молодец. Так что, согласен?

Саня почесал за ухом, задумчиво глядя в глаза хозяина дома.

– Боюсь, Москва мне не подойдет. Нужно, чтобы без осечки, могу по времени не успеть после училища подать документы.

– Ну, с училищем я решу. Никуда ехать не придётся.

Пётр Александрович вылил в раковину не тронутый Саней коньяк, сполоснул и убрал в шкаф рюмки, туда же поставил бутылку.

– Так, от улик избавились, а теперь звоночек.