Тонкая грань затишья

– С ума сошел! А если бы поймали? Знаешь, что за это полагается?

– Я аккуратно, никто не видел. Так будешь?

– Нет. И тебе запрещаю. Во-первых, нельзя тут курить, во-вторых, мал ты еще.

Парень усмехнулся:

– Да я с двенадцати лет курю.

– Ну и дурак.

– Не обзывайся. Ладно, пойду я!

– Если решил порыбачить, то в поселок попадешь, когда комендантский час начнется.

– И что? Мы на Старой улице живем, это за железной дорогой, можно сказать, отдельно от поселка. Полицаи там редко бывают. Они все больше в центре.

– А соседской бабы сожитель?

– Тот, когда приходит со службы, нажирается до чертиков вместе с теткой Варькой. Ему ни до чего дела нет, когда не надо сено наше воровать. Дойду, а и поймают, найду чего сказать. Хотя бы то, что сосед за самогоном послал.

– Лучше не попадайся и обойдись без рыбалки.

– А вот это уже мое дело.

– Ладно, иди.

– Дядьке Киселю чего передать?

– Был у нас, все сказал.

– Угу! Ну давай, дядька, неси службу.

Парень отполз от дозорного, встал, подтянул штаны и побежал через поляну, только голые пятки засверкали.

Проводив его взглядом, красноармеец Лесин повернулся к болоту, трижды крикнул кукушкой и услышал тот же ответ.

Вскоре на пост вышел командир группы «Удар-15» капитан Рябинин.

Свободный проход по болоту на самом деле объяснялся просто. Топь в этом районе изобиловала островами, в основном малыми, но был и довольно большой, Глухой, как называли его советские диверсанты. Он находился в восьмистах метрах от того края болота, где стоял пост. На полпути к нему располагался невеликий остров Белый, именуемый так из-за того, что на нем росли одни березы. Острова и сушу соединяла гать, затопленная на пять-десять сантиметров, способная пропустить группу, состоящую из пятнадцати вооруженных бойцов.

На острове Глухом и находилась база. Она была оборудована еще в 1940 году, когда руководство страны уже предполагало нападение германских и союзных Гитлеру войск. Такие базы создавались в Белоруссии, на Украине, на Брянщине, в других районах и областях. Работа эта была засекречена. В таких местах должны были располагаться штабы партизанских отрядов.

Рябинин прилег рядом с Лесиным и спросил:

– Что у тебя, Женя?

– Посланец от Киселя был.

– Кирюха?

– Он.

– Шустрый малый.

Красноармеец кивнул:

– Шустрый, но бесшабашный. Пачку сигарет с зажигалкой у немецкого унтера увел, комендантский час нарушает. А попадет к коменданту поселка? Ведь пыток не выдержит, расскажет все!

– А что он может рассказать? Что приходил сюда, якобы встречался с бойцом Красной армии из какой-то группы, сосредоточенной где-то в болотах? Приведут его на это место и что увидят? Лес, елань, болото.

– Могут подстраховаться и авиацию навести на Глухой!

– Больше немецкому командованию заниматься нечем, как бомбить болото. Но ты прав. Надо поручить Киселю присматривать за пацаном. Я с ним и сам поговорю.

– А надо ему знать командира группы?

– Пусть его. Опознать меня в дальнейшем он сможет только мертвым. Как и всех нас. Ты же прекрасно знаешь приказ: живыми в плен не сдаваться. Но не будем о грустном. Что передал Кисель?

Лесин доложил командиру о том, что рассказал Кирюха Легаев.

Тот ненадолго задумался, жуя травинку, затем проговорил:

– Значит, эшелон с пехотной ротой. Или смешанного состава. Два взвода могут быть механизированными и два – стрелковыми. – Он достал карту, развернул ее. – Стало быть, завтра в десять эшелон пойдет в сторону Харькова. Это по мосту через Копинку, которая впадает в Северский Донец. Он в километре от восточной окраины поселка. Слишком близко. Хотя бы на километр дальше, тогда был бы шанс рвануть и эшелон, и мост. Сразу убили бы двух зайцев. Но придется по отдельности.

– Нам предстоит подорвать и мост? – спросил Лесин.

Капитан усмехнулся и ответил:

– Нам много чего предстоит сделать, Женя. Ты до четырнадцати часов несешь службу?

– Так точно!

– Кто меняет?

– Младший сержант Кротов. Ему стоять до двадцати двух. Потом…

Капитан прервал дозорного:

– А потом суп с котом.

– Не понял. С каким котом?

– Я шучу, неужели непонятно?

– Вас поймешь. Один вопрос разрешите?

– Давай.

– Когда мы наконец приступим к работе? На этом болоте от скуки сдохнуть можно, да еще и лихорадку подцепить.

– Тебя перед переброской не прививали?

– Прививали.

– Тогда какая лихорадка? А с ума сойти от тоски ты не успеешь. Вот завтра и проведем первую операцию под кодовым названием «Эшелон». Как тебе такая работа?

Красноармеец пожал плечами:

– Нормально. Значит, займемся эшелоном?