Тонкая красная линия

Тем не менее Кэша это совершенно не трогало. Лицо у него было замкнуто и неподвижно. Как, впрочем, теперь уже у всех, кто находился здесь, включая и подполковника Толла. Между прочим, он сразу же обратил внимание на более чем своеобразный вид двух валявшихся рядком убитых японцев — тех самых, которых колотил Верзила. Лежали они один около другого и вместе с оставшимся в живых японцем образовывали как бы отдельную группу, обособленную от остальных. Слетевшие с разбитых голов каски лежали неподалеку, на теле же, кроме потеков крови из носа, не было заметно никаких ранений.

— Что здесь у вас произошло? — тихо спросил Толл у Гэффа, поспешив отойти подальше от издававшего ужасный запах пленного.

Гэфф лишь слегка приподнял бровь, будто сам ничего не понимает. С одной стороны, ему вовсе не хотелось врать в глаза своему прямому начальству, но с другой, не доставляло удовольствия фискалить на подчиненных, хотя и временных.

Толл снова уставился на эти два трупа. Зрелище было жалкое. Он быстро сообразил, что тут произошло, только не мог никак понять, каким способом были убиты эти двое пленных. Судя по всему, их били головами друг о друга.

В общем-то ему не очень нравились подобные вещи, хотя, с другой стороны, нельзя же быть слишком строгим к солдатам, рискующим жизнью в горячке боя. И все-таки как они с ними расправились?

— Похоже, вроде, что тут явный случай тяжелой контузии. Из-за близкого разрыва гранаты, не так ли? — повернулся он к Гэффу. — Только почему не видно следов ранения?

Он не ждал ответа, и его, естественно, не последовало. Гэфф лишь передернул плечами.

— Что ж, — добавил Толл, улыбаясь и стараясь говорить так, чтобы его услышали солдаты, — одним убитым желтым братом больше, одним врагом меньше. Верно ведь?

Он был уверен, что в конце концов все равно узнает, как все произошло, надо только подождать.

— Внимательно смотреть за этим парнем, — приказал он солдатам из второй роты. — С ним начальник разведки займется. Сейчас от них кто-нибудь должен подойти.

— Слушаюсь, сэр, — улыбнулся один из караульных. — Уж мы о нем позаботимся. — Подняв винтовку, он толкнул пленного стволом в бок, японец свалился. Стоявшие вокруг солдаты весело засмеялись, пленный же быстро вскочил на ноги. Было видно, что он готов к подобному обращению, знает, что его ждет, и лишь тянет время в ожидании неминуемого конца. Толл снова отвернулся. Он вовсе не собирался поощрять солдат издеваться над пленным, однако понимал, что своими словами насчет мертвого желтого брата в какой-то степени спровоцировал их поведение.

Толл двинулся дальше по площадке, Гэфф следовал за ним. Пройдя пару шагов, они подошли к еще одному солдату из второй роты. Тот стоял около умирающего японца и методично, с силой пинал его носком башмака под ребра. При каждом пинке раздавался глухой звук, похожий на удары по футбольному мячу, который кто-то гоняет на поляне. Умирающий молчал и только в ужасе глядел на американца. Глаза его, уже помутневшие перед смертью, были полны слез и нечеловеческой боли.

— Не надо, солдат, — бросил на ходу Толл.

— О'кей, господин полковник! Как прикажете, сэр! — весело, даже с удовольствием выкрикнул солдат. — Да только меня бы он не пожалел. Будь у него хоть крошечный шансик.

Толл в душе понимал, что солдат по-своему прав, поэтому ничего ему не ответил. Тем более что вовсе ни к чему было ставить под удар с таким трудом завоеванный боевой настрой, появившийся у людей после сегодняшнего успешного боя. Он, этот настрой, был бесспорно куда важнее пары-другой пленных япошек, избитых или даже убитых его солдатами.

— Ну что ж, немало времени мы тут ухлопали, — громко сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь, лишь ободряюще улыбнувшись стоящим вокруг солдатам.

— Сэр, — осторожно кашлянул стоявший у него за спиной Гэфф, и Толл тут же обернулся к нему. — Позвольте доложить вам предложения по части поощрения наиболее отличившихся.

— Да, да, — широко улыбнулся ему командир батальона. — Само собой разумеется. И мы для них уж постараемся сделать все, что в наших силах… Только чуть попозже, пожалуй. Сейчас же хочу сказать, что лично вас, Джон, я представлю к особой награде. Возможно даже, — тут он притянул капитана к себе и вполголоса добавил, — к самой высшей.

— О, благодарю вас, сэр. Я, право же, не заслужил этого.

— Ну, ну, Джон, как же это не заслужили? Хотя, сказать по правде, пробить будет ох как трудно! Но зато какая это будет удача и честь для батальона! Да и для полка, я думаю, тоже. — Он отпустил капитана, выпрямился, — Ну а пока пора и дальше двигаться. По-моему, теперь нам лучше всего будет двинуться вверх по седловине, по которой вы с группой спустились. Во всяком случае, не вокруг утеса, вон того, что слева. А когда выйдем на вершину, можно будет быстро там выдвинуться и сразу же развернуться в боевой порядок. До тех пор, пока опять в соприкосновение с противником не вступим. Может, вы возьмете командование на себя?

— Слушаюсь, сэр.

— И прихватите лейтенанта Экса. Он где-то тут поблизости.