Тонкая стена

Эссен спускался по лестнице, и с каждым шагом страх в его сердце уступал место привычному азарту. На мгновение он почувствовал себя равным Хранителям, а, может быть, в чем-то и превосходящим их. Он на секунду задержался перед дверью дворца, жестом руки остановил метнувшегося было с услужливой физиономией охранника — и шагнул в вечерний холод улицы.

— Коня, — приказал он подскочившему слуге, и тот исчез в темноте. Через несколько минут он появился, ведя под уздцы любимого коня Эссена.

Эссенловко впрыгнул в седло. Скакун будто чувствовал все укрепляющуюся решимость своего хозяина вставить фитиль матери-истории и весело пофыркивал, переступая копытами по булыжной мостовой.

— Сир, я не могу отпустить вас без охраны, — поспешил к Эссену начальник караула.

— Охрана? Тогда дай мне в сопровождение братьев Хойзенвеггеров.

— Близнецов? Но ведь они…

— Что они? Ты хочешь сказать, что Эссен сошел с ума и просит двух самых неумелых и ленивых бойцов, один из которых когда-то едва не пристрелил его на учениях?

— Да, сир. Все это, по меньшей мере, странно.

— Послушай, Гилель, ничего странного в этом нет. Они виноваты передо мной. Это раз. Они не любят задавать лишних вопросов. Это два. А все остальное тебе знать не обязательно.

— Да, сир…

Спустя пару минут во дворе особняка появились братья Хойзенвеггеры, два высоких, вечно сонных балбеса, чьи талии выдавали пристрастие к домашнему пиву и свиным сосискам. Франц, младший из братьев, был именно тем новобранцем, чья пуля чуть не оборвала жизненный путь Эссена. Сенешаль считал, что именно чувство вины, сделает изплохого солдата, преданного слугу способного на все ради своего хозяина. Впрочем, сегодня у него появлялся шанс это проверить.

Когда братья подъехали, Эссен увидел в глазах Франца ужас. Ему стоило большого труда не рассмеяться.

— Франц, не надо бояться. Если бы я желал тебе зла, я бы никогда не взял бы тебя в дворцовую гвардию.

На самом деле, Эссен выбрал Хойзенвеггеров, не только из-за уверенности в их преданности но и повинуясь суеверному желанию защитить себя хотя бы от малой толики того, что могли ниспослать на его голову Хранители. Братья уже имели шанс изменить историю Лагенвельта. Но, даже, если рукой Франца Хойзенвеггера двигала воля Властелинов Случайностей, то, наверное, в этот момент Великие были сильно пьяны. А как известно, они никогда не повторяли дважды одну и ту же ситуацию. Стало быть, Эссен был уверен в том что не получит случайную пулю от своих телохранителей.

— Все. Едем. — Эссен пришпорил коня и быстрым аллюром выехал через открывшиеся ворота на темную площадь, освещавшуюся лишь магическими шарами на башнях дворца.

Некоторое время троица скакала по темным городским улицам молча. Согласно указаниям в записках, им предстояло выехать из города через Куриные ворота и направиться лесом в сторону пригорода Ратценбург.

Неожиданно чуткое ухо Эссена уловило странный диссонанс в ровном цокоте копыт. Где-то рядом, совсем рядом на лошади ехал еще кто-то. Советник прислушался. Звук доносился не сзади, как можно было бы ожидать от ночного супостата, а спереди, и при этом цокот удалялся.

— Стойте! — приказал Эссен.

Все остановились. В ночной тишине незнакомый и невидимый во мраке всадник проехал еще несколько локтей и тоже остановился. В доме, у стены которого замерли сенешаль и его сопровождающие, кто-то пьяно и весело заорал.

— Едем дальше. — бросил своим спутникам Эссен. Они двинулись дальше. Эссен повернул голову к старшему Хойзенвеггеру и спросил:

— Райнер, ты слышишь?

— Да, сир. Впереди кто-то едет. Догнать?

— Да. И быстро.

Братья переглянулись и скрылись в ночной темноте. Таинственный всадник не стал дожидаться, пока охранники его догонят, и припустил с места в карьер. Цокот копыт начал отдаляться. Спустя минуту Эссен понял, что остался среди ночного города совсем один. Братья, похоже, увлеклись погоней.

Он все еще улавливал практически на пределе слуха, куда направились беглец и его преследователи, и направил коня в ту же сторону. Невидимый всадник гонял братьев по темным пригородам города. Он не пытался пока выскочить за крепостную стену, а демонстрировал прекрасное знание узких переулков и проходных дворов.

Эссен гнал коня по звуку. И вдруг на тесном перекрестке он столкнулся с братьями. Он резко натянул удила и чудом удержался на вставшем на дыбы жеребце. Братья имели удрученный вид.

— Сир, вы? — с тоской в голосе спросил Франц. — Сир, мы не можем его поймать. Он здесь, но в руки нам не дается.

Эссен мысленно улыбнулся.

— Хватит дергаться, Франц. Хватит. В этой поездке может произойти все, что угодно. Гоним за ним.

Невидимый всадник будто почувствовал, что его преследователи снова втроем, и резко рванул в сторону пригорода.

— За ним! Быстрее! — бросил Эссен.

Они стрелой пронеслись через городские ворота. Странно, но они были открыты даже в такой час. Эссен даже в запале погони смог мысленно отметить, что если он вернется назад живым, то начальника городской стражи надо менять.