Тонкая стена

— Сто талеров? Никки, такого со мной не позволяли даже твои коллеги-шайтаны в далеких землях Великого Востока! Да, ангарный шайтан — скотина редкостная, ленивая, но даже он не позволит себе драть три. да какие три, тридцать три шкуры с воинов. Ну, что? — напористо спросил он.

Ангарный бес промолчал, но скромно опустил глазки.

— Значит, сто талеров? — вновь внешне спокойнопоинтересовался Зигфрид у беса.

Никого это деланное спокойствие не обмануло. Бес под взглядом нашего начальника стал еще ниже.

— А, что? — невинно проговорил он, — не так много…но ладно для вас я сброшу. Восемьдесят талеров. Я все-таки не шайтан чернохвостый.

— Пять! Пять талеров тебе в задницу! — рявкнул Зигфрид, — ты, что, думаешь я ваше бесовское племя не знаю? Мне известны расценки на полеты!

— Пятьдесят, и не талером меньше! Вы не представляете, как подорожала еда. А волшебный отвар для мытья чешуи, придающий ей свойство…

— Не надо подробностей при дамах! — вновь рявкнул Зигфрид, прожигая взглядом Любаву, у которой, судя по всему, вертелась на языке какая-то хохмочка. — Пожалуй, мы пойдем к другому бесу. А ты, Никки, наглый врун! Будь здоров! Благо драконов здесь много, выбирать есть из чего. Пошли, ребята!

Он повернулся к нам но бес, поняв, что, похоже, уже никто никуда не едет, резко сменил тон.

— Ну куда же вы! Валя — лучший дракон на этом Драконодроме. Мне за него в том году предлагали тааакие большие деньги! Ладно исключительно ради вас — я согласен. Десять талеров!

— Семь, и это последнее предложение!

— Хорошо, семь, — внезапно согласился Никки. — через полчаса встречаемся у третьего причала.

Бес показал на конец поля, прямо перед стеной. Присмотревшись я увидел невысокие деревянные вышки. Признаюсь, я был удивлен. Я был на небольших Драконодромах, и привык, что на драконов залезали с помощью деревянных лестниц. Но подобные причалы мне доводилось видеть впервые.

Пока мы шли к ним, Зигфрид возмущался жадностью бесов.

— Я помню, это всего три талера стоило, — заметил я.

— В твоей деревне может и три талера! — рявкнул Зигфрид, — а на больших Драконодромах — от 5 до 8 талеров с пассажира. Так что мы заплатили нормально. Но каков Никки! Сто талеров!

— Молодец, — согласилась Любава, — прямо как наш, русинский домовой. Только с тем проще. Напустишь на него морок…

Все затихли, внимательно слушая рассказ Любавы но та вновь резко прервала его словно о чем-то вспомнив. Мойша заинтересованно посмотрел на русинку и крякнул.

— Чего кряхтишь, чудо лесное? — невинно поинтересовалась та.

— Тебе это знать, тово, не положено! — лаконично ответил тот, и я еле смог сдержать улыбку.

До причалов мы добрались за двадцать минут. Едва мы поднялись на вышку, которая представляла собой крепко сбитое бревенчатое сооружение с помостом и навесом, как раздался дробный топот. Я увидел, как к нам в облаке пыли несется дракон. Никки неплохо управлялся с ним. Это я понял, когда он заложив крутой вираж, затормозил прямо напротив вышки, так что трап уперся прямо во входную дверку кабины.

— Заходите, гости дорогие! — пригласил нас бес.

Когда мы зашли и разместились на мягких сиденьях, которые хоть и были слегка обшарпанными но тем не менее создавалиопределенный уют, Зигфрид отсыпал бесу тридцать пять талеров, и тот, довольный, направился в сторону двери. Мойша сидел у самого выхода и напротив него Никки, притормозив на мгновение, нагнулся к волосатому уху лешего и тихо, но довольно явственно сказал: «Брату привет передавай. Мы тут все ждем его. Классный он у тебя парень».

После этого Никки будто растворился в воздухе. Мойша побледнел, но быстро взял себя в руки прикинувшись что ничего не слышал.

Но эту фразу слышалия и Любава. Наши взгляды встретились и девушка подмигнула, состроив на миг такую гримасу, что я невольно расхохотался.

— Что смешного? — резко повернулся ко мне Зигфрид, — а? Я что-то пропустил?

— Нет, ничего, — поспешил проговорить я, — анекдот вспомнил смешной.

— Не время сейчас! — отрезал Зигфрид и вновь вернулся к подготовке взлета.

Вы спросите, почему Никки не заботился за судьбу своего дракона? Дело в том, что в отличие от боевых, на пассажирских драконов было наложено соответствующее заклинание. Стоило закончиться заранее оговоренному сроку полета, как дракон возвращался назад. И никто не мог его остановить…разве что уничтожить, а уничтожить дракона было сложнее, чем Змея Горыныча. Поэтому Никки со спокойной душой доверил свое сокровище нашей команде.

Тем временем Зигфрид прошептал нужное заклинание, дракон встрепенулся и рванулся с места, постепенно набирая скорость. Меня вжало в спинку кресла, и я даже на миг зажмурился от удовольствия. Хотелось петь от радости. Не знаю, почему полеты так на меня действовали, но в небе я чувствовал себя как в своей стихии. Жаль, что летал я на драконах до этого слишком мало.