Тонкая структура

И вот, ниспадает голубой занавес. Подрагивая, исчезает радуга. И большую часть неба закрывает рука — человеческое предплечье в несколько километров длиной, омерзительная, немыслимая скульптура, заканчивающаяся ладонью размером с Гибралтарскую скалу; изгибаясь, рука, со скрюченными, как от боли, пальцами, набухшими венами и бугрящимися мышцами, тянется в воздух прямо из морской воды.

Фигура ставит ногу на морское дно и, выбравшись наружу из бурлящей дыры, пробитой им прямо в океаническом разломе, встает в полный рост. Все это действо занимает несколько минут. Приливная волна ударяется о крошечный кораблик, но тот сохраняет устойчивость, благодаря своей защите; исполинская фигура тем временем обводит взглядом местность, в которой оказалась. По виду она будто вырезана из глины или камня песочного цвета; это мужчина, лысый, не щуплый, но и не мускулистый; по неведомой причине он носит непрозрачные очки, сделанные из той же самой глины.

Существо медленно поворачивается и смотрит на корабль.

Анна Пул шокирована и сбита с толку.

— Ты же говорил, что оно будет похоже на тебя!

Мужчина, стоящий рядом с ней на платформе у второго зонда, не может отвести глаз от нависшего над ними лица в очках, с совершенно непроницаемым выражением. — Это не я, — отвечает он, соглашаясь с ее словами.

— Как такое возможно? Мы выслали зонд, ты указал на это конкретное место и конкретную глубину, значит зонд сработал, верно?

— Да, — отвечает мужчина, — мы его разбудили, верно, зонд сработал, как надо. Но мы зачерпнули совсем не ту силу. Я думал, что она принадлежит мне. Но, похоже, совершил ошибку.

— Если она не твоя, то чья же тогда?

Фигура делает шаг, протягивая руку к кораблю.

— Я совершил ошибку, — повторяет мужчина. Он хватает Анну за руку и притягивает к себе. Вторую руку он погружает во второе яйцо-зонд — прямо внутрь. Сквозь титановую оболочку, будто ее и нет.

Анна Пул понимает, что он задумал.

— Ты же не серьезно. А как же экипаж?

— Их я спасти не смогу, — отвечает мужчина. Он вытаскивает руку и зонд издает щелчок. — Мне жаль. Держись.

Они летят.

Позади Солнце накрывает тень, и кулак великана, обхватив корабль, сминает его, как муравья. Сделав еще один шаг вброд, он тянется к паре темных фигур, ускоренно мчащихся вдоль поверхности океана; одна из них несется изо всех сил, лежа на животе и выставив вперед оба кулака, другая — держится за шею первой, болтаясь на ветру, как развевающийся шарф.

— Держись.

Они дают крен вправо, а средний палец гиганта, каждая морщинка и бороздка которого достигает нескольких метров в ширину и прячется в тени, пронзает море впереди. Они направляются к яркому, но сокращающемуся просвету между ним и безымянным пальцем. Без труда перемахнув идущий в их сторону морской вал, они спускаются по дальней стороне волны, а затем подобно серферам устремляются вперед по коридору из сходящихся волн.

— Он схватил корабль целиком! — кричит вымокшая, покрытая синяками и коченеющая Анна, когда они вылетают из подводного туннеля и начинают уходить из зоны досягаемости великана.

— Зонд погиб!

— С зондом все в порядке, — отвечает он. Просто держись. Нам осталось меньше…

В полутора километрах от нихсрабатывает серебристое яйцо, похороненное под тоннами металла, раздавленного левой рукой гиганта. Мгновение — и появляется новая порция антиматерии. Содрогаясь в конвульсиях, пространство-время разламывается во второй раз, а затем резко захлопывается.

Песчаный великан исчезает. А затем раздаетсяудар грома, будто наступил конец света.

* * *

Анна Пул приходит в себя на пляже, до сих пор ощущая, как звенит в ушах. Она еще не успела высохнуть, но солнечная погода это вскоре исправит. Ее спутник тоже здесь. — «Что-то пошло не так», — произносит он. Его голос приглушен и звучит так, будто ее собеседник находится по другую сторону стекла.

— Где мы?

— … Гана, я полагаю.

Она перекатывается на живот и толчком приподнимает свое тело.

— Мы ошиблись с аватаром.

— Что-то не так, Анна, ты разве не чувствуешь? Текстура информации здесь… изменилась, стала плоской…

— Кто это был?

Некоторое время мужчина изучает Анну внимательным взглядом.

— Допустим…, что существует множество параллельных вселенных, за каждой из которых надзирает всемогущий Бог. Предположим, что есть целая раса таких Богов — достаточно, чтобы ими можно было населить целую Божественную Вселенную, — и что у их Вселенной есть свой собственный Бог. Бог в квадрате.

Бог в квадрате мыслит в таком масштабе, который практически недоступен нашему понимаю. И наоборот. Некоторые аспекты наших волновых функций не схлопываются — другими словами, мы в каком-то смысле не существуем — пока он не решит обратить на нас свое внимание. Точно так же и мы не можем даже приблизиться к его пониманию. И это в порядке вещей. Мы вмешиваемся в его дела не больше, чем в быт среднестатистической бактерии.

— В проблему это могло вылиться лишь в одном случае — если мы каким-то образом привлекли к себе его внимание.

Альтернативная концовка