Тонкая структура

— Нет! Конечно, структура в целом сжимается до размеров точки — но поскольку пространство-время искривлено, а его кривизна выходит за пределы обычных трех измерений, точка сжатия находится не в реальном трехмерном пространстве. Она превращается в бутылочное горлышко. Перетяжку. Вроде капли дождя, свисающей с нижней части гигантской стальной сферы. Эта черная дыра перекроет наш единственный путь наружу. Нас посадят под карантин. Только нас и наше Солнце.

Джулс снова смотрит на небо в телескоп. К этому моменту диск закрывает уже больше половины неба. Если бы это был настоящий диск или круг, они бы с ним уже столкнулись. Похоже, что теория Гэри оказалась верна.

— Ты так без работы останешься, — говорит Джулс.

— В этом нет ничего смешного!

Его слова привлекают едва ли не всеобщее внимание.

— Это не просто мой источник заработка, это вся моя жизнь! Я разглядывал звезды с тех пор, как мне исполнилось, сколько, шесть лет? Я хотел туда попасть, ясно? Я хотел стать первым человеком, который совершит полет на сверхсветовом корабле к Проксиме Центавра и обратно. Все, что мы, люди, когда-либо совершали — это обращали взгляд к небу. И мечтали. Оно было нашим источником вдохновения. Нашей извечной целью. Галактика могла стать нашей. А теперь… теперь… мы застряли…

Дыра закрылась. Звезды исчезли. Гэри тщетно сжимает ограждение.

— Теперь мне нечего изучать, кроме данных. А у нас больше нет будущего. Мы так и будем сидеть на дне этой дыры с глупыми, мелочными земными проблемами, пока не выгорит Солнце.

— Думаю, ты принимаешь это слишком близко к сердцу, — замечает Джеймс. — Это не конец света, Гэри.

Гэри обводит глазами огорченные лица, все взгляды которых обращены на него. Обычно он так себя не ведет.

— Мне нехорошо, — произносит он и нетвердым шагом направляется в ванную.

Склонившись над раковиной и залпом глотая воду, он слышит, как люди неуклюже возобновляют свой разговор. Слышит, как они смеются. Его телефон снова звонит, и Гэри его отключает.

Это ничего не меняет, — думает он про себя. Да и вообще, что толку от этих звезд? В повседневной жизни? Эти люди их почти не видят. Всю свою жизнь они смотрят себе под ноги. Так делают почти все. Никто не собирался лететь к Проксиме Центавра. Не на самом деле. С тем же успехом мы могли бы лишиться и всех планет — все равно нам от них не было никакой пользы.

И тогда Гэри, наконец, понимает. Ничего не изменилось.

Совершенно ничего.

В изоляции