Тонкие грани. Том 5

Что ж, чудесно. Если она хочет поиграть… я сыграю. Я выходил и из не таких передряг.

На всякий случай вытащив пистолет, я вышел в коридор неизвестной мне квартиры.

Здесь не было дверей, кроме той, через которую я вошёл. Стены выглядели грязными, обои в некоторых местах слегка ободраны. Создавалось ощущение, что в квартире если и живёт кто, то какие-то алкаши или бродяги, так как всё вокруг выглядело слишком старым и грязным. Коридор сворачивал направо. За поворотом я увидел небольшую кухню, на которой хозяйничала Ишкуина. Судя по всему, варила в кофейнике кофе.

— Заходи, мой сладкий Томас, — улыбнулась она мне. — Я смотрю, быстро ты самообладание вернул.

— Приходилось уже… встречать такое, — огляделся я. — Что мне мешает убить тебя за такое, Ишкуина?

— Желание понять, что я о тебе знаю, — подмигнула она. — Не ты один умеешь играть в такие игры, дорогуша. Строить козни, ставить сети, готовить капканы. Соглашусь, у тебя есть талант, что не удивительно, но и я… всегда подготавливаюсь. Хочешь кофейка? — приподняла она кофейник.

— Ближе к теме, — поторопил я её. — Не зли меня.

— Ой-ой-ой, какие мы сердитые, — улыбнулась она и налила себе кофе, после чего села на табуретку перед небольшим кухонным столом и отпила из кружки. — И нетерпеливые. Присаживайся, у нас много времени.

Я раздумывал буквально долю секунды, после чего сел с другой стороны стола напротив, не отпуская пистолета.

— Считаешь меня злом, дорогой?

— Считаю, что такая, как ты, заслуживает как минимум пендаля под зад.

— Эх… уважение… — вздохнула она наигранно и отпила кофе. — Теперь мало кто знает, что это.

— Что ты знаешь обо мне, Ишкуина?

— Всё, — ответила она просто, не сводя с меня глаз.

— Говори.

Она на какое-то мгновение задумалась, словно решая, с чего начать.

— Что ты знаешь… о людях?

Глава 229

— Не понял вопроса, — нахмурился я. — В каком плане?

— Что ты знаешь о людях? — её улыбка была от уха до уха. Ряд акульих зубов выглядел сейчас куда более противоестественно, чем обычно. Мне даже стало не по себе, будто очутился в аквариуме с акулой. Рука как-то сама собой сжала пистолет крепче.

— Что ты хочешь услышать от меня, Ишкуина?

— Да ничего особого, если честно. Но в одном мы скорее всего сойдёмся — они очень… любознательны и жадны. Всегда им что-то нужно, всегда всё хотят узнать, везде лезут, всё захватывают. А если что-то происходит, спешат кричать, какие же они бедные и несчастные. Их главный порок — они хотят всё захапать. Отсюда и вытекающие.

— И? Какое это имеет отношение ко мне? — спросил я.

— Они не могут остановиться, когда надо, — Ишкуина словно не слышала меня. — Они лезут, лезут и лезут. Как тараканы. Если они что-то не могут получить, то стараются это захватить. Если не могут захватить — пытаются уничтожить. Достаточно дать им почувствовать силу, и их поток будет неистребим. Бесконечные тараканы. Только представь себе это! Они прут, прут и прут! Как саранча!

— Но ты тоже человек, — напомнил я.

— Все мы по-своему люди, — отмахнулась она, ответив так, будто слова «человек» и «люди» были оскорблением. — Знаешь, откуда появился импульс?

— Генетическая ошибка, рецессивный ген. Небольшая часть мозга, которая может создавать волны. Появилась из-за возможных перенесённых заболеваний у приматов, — я буквально процитировал то, что когда-то читал о нём.

— Какой ты умный… — наигранно восхитилась Ишкуина. — Такой, что мне аж стыдно стало за свои знания. Приматы… рецессивный ген… заболевания… Но что с меня взять, я глупая шлюха, мне можно. Однако я знаю другую историю появления импульса. Рассказать?

— Легенда?

— Сказка. Ты любишь сказки, не так ли? Про любовь, про семейные ценности, про то, что добро побеждает и так далее. Не знаю, кто заложил в тебя это дерьмо, колокольчик, но тебе она тоже понравится, — подмигнула Ишкуина. — Она рассказывает о великих делах, когда тараканы знали своё место на этой планете и подчинялись законам, которые были созданы для всех животных. Даже для таких грязных, подлых и мерзких, как люди, которым слишком свойственно пожирать как всё вокруг, так и самих себя. Но их тогда держали в узде, и жили они как положено.

— Я… кажется, знаю эту историю… — пробормотал я, пытаясь вспомнить, где же это мог слышать.

— Не пытайся вспомнить, дружок, — посоветовала Ишкуина. — Ты не сможешь вспомнить, откуда её знаешь.

— Тебе откуда знать? — прищурился я.