Тонкий лёд

Вскоре мы получили свои плащи и направились на улицу. Карлина, с которой мне все еще толком не удалось сблизиться, вела нас в отдаленный уголок их сада. Зато старшие агнары уже умудрились втянуть меня в беседу, и теперь я слушала про их семейства и детей. Несколько раз я ловила сочувствующие взгляды Эйнора, даже в душе была согласна с ним, но внешне никак не показала, что уже утомлена перечислением достижений юного агнара Данкира и несомненными добродетелями отпрысков семейства Бьярти. Я улыбалась, удивлялась, восторгалась, задавала уточняющие вопросы и отчаянно хотела вернуться к своему супругу, который всегда знал, как повернуть беседу, чтобы не прийти в крайнюю степень раздражения.

Пока особых пояснений не требовалось, Карлина Кетдил весело болтала со своим кавалером, порой смущаясь, но отвечала на его остроты достаточно бойко. Если честно, я завидовала этой паре, им было гораздо интересней, чем мне. Однако мне нужно было уже выбираться из своей уютной раковины и заводить знакомства, поэтому я продолжала улыбаться своим спутницам и слушать их похвальбу.

Сад в поместье Кетдил порадовал глаз своей ухоженностью. Дорожки, хоть и присыпанные листвой, были лишены иного мусора. Скамеечки и беседки располагались в укромных местах. Должно быть, здесь было приятно посидеть и ни о чем не думать, просто любуясь окружающими видами. Я представила, как хорош этот сад по весне, и невольно отвлеклась от беседы, допустив легкую мечтательную улыбку.

— Ваше сиятельство, — агнара Данкир осторожно подергала меня за рукав, возвращая с небес на землю, — вы, кажется, отвлеклись.

— О, нет, агнара Данкир, я вас внимательно слушаю, — отозвалась я, с сожалением возвращаясь к прерванной беседе.

Наконец, мы дошли до того самого живописного местечка, которое было запечатлено на картине в доме Кетдилов. Здесь даже мои спутницы ненадолго замолчали и решились побродить, оставив меня в покое. Впрочем, для этого потребовалось вмешательство племянника моего супруга. Эйн остановился, с интересом озираясь вокруг себя, и обернулся, обращаясь к моим спутницам даже больше, чем ко мне:

— Милые дамы, какое очаровательное местечко, вы не находите? Благодарю вас, д’агнара Флоретта, что вы решились взглянуть на натуру, с которой писался пейзаж. Здесь даже разговаривать не хочется, только созерцать и думать. Вы со мной согласны, благородные агнары?

Агнарам не оставалось ничего иного, как согласиться с племянником диара и оставить меня в покое. «Спасибо», — произнесла я одними губами, чувствуя невероятное облегчение. Эйнор подмигнул мне и вернулся к своей даме, давая возможность насладиться умиротворяющей красотой намеренно заброшенной частью поместья.

Я ненадолго застыла на месте, оценивая огромный камень, напоминавший голову медведя. Он словно бы охранял вход в полуоблетевшую рощу, рядом с которой бежала узкая речушка. Справа от меня стояла беседка, с крыши которой свешивались увядшие ветки плюща. Сухая листва устилала пол беседки, придавая ей еще более заброшенный вид. Однако уныния он не вызывал. Скорей, рождал в душе приятную грусть об уходящем лете и надвигающейся зиме. Даже несколько бюстов, стоявших на пути к беседке, не умаляли диковатого очарования этого места. Стоило взглянуть на него и начинало казаться, что это не часть жилого поместья, а память о некогда живших здесь людях. Скорей памятник, чем место для отдыха.

Вдохнув полной грудью, я направилась к рощице. Мои старшие спутницы, побродив вокруг бюстов, зашли в беседку, удовлетворяя свою жажду общения друг другом. Меня это только порадовало. Эйнор и Карлина бродили где-то неподалеку, их негромкий смех время от времени доносил до меня ветер. А мне вдруг живо представилось, что я сейчас могла идти рядом с супругом. Он обнимал бы меня за талию и рассказывал одну из своих историй, которыми начал делиться со мной не так давно. Я могла бы слушать его приятный низкий голос, больше наслаждаясь его звучанием, чем словами. А еще бросала бы украдкой взгляды на его сиятельство, любуясь его благородными чертами. Вздохнув, поняла, что скучаю по своему мужу.

Подобрав подол, я присела на берегу речушки и опустила ладонь в воду. Она была ледяной, как глаза Аристана, когда он прятал себя настоящего. Подобрав желтый лист, я пустила его по течению и некоторое время следила за тем, как он уплывает все дальше и дальше. Мысленно помахав ему рукой и пожелав доброго пути своему легкому кораблику, поднялась на ноги и направилась к роще.

Голоса младшего Альдиса и агнары Кетдил перестали долетать до меня, как и мерное журчание голосов старших агнар. Впрочем, их я перестала слышать еще раньше. Здесь царила тишина, нарушаемая только шорохом моих шагов и шепотом ветра в ветвях деревьев. На мгновение мне даже стало жутковато, словно я осталась совсем одна на всем свете, однако уже через минуту освоилась и неспешно направилась дальше.