Тонкое искусство пофигизма: Парадоксальный способ жить счастливо

Откуда такой вывод?

Потому что семья важнее, чем все остальное.

Откуда такой вывод?

Потому что близость с семьей — вещь «нормальная» и «здоровая». А у нас не получается.

В этом диалоге я признаю глубинную ценность: для меня важно иметь хорошие отношения с братом. Однако проблема с критерием остается. Я нашел критерию другое имя («близость»), но по сути ничего не изменилось: свои успехи как брата я оцениваю по регулярности общения. При этом я сопоставляю себя с другими моими знакомыми: кого ни возьми, у всех нормальные отношения с близкими (или так кажется), а у меня нет. Значит, со мной что-то неладно.

Но что если я дал маху с критерием, оценивая себя и свою жизнь? Что если я не все учел? Быть может, такая близость с братом вовсе не требуется для добрых отношений, которые я ценю? Может, достаточно взаимо­уважения (которое и впрямь налицо)? Или следует искать взаимного доверия (вполне реалистично)? Быть может, эти критерии будут более надежными свидетельствами братского общения, чем число полученных эсэмэсок?

Это и впрямь имеет смысл. И интуитивно похоже на правду. Хотя подспудно грызет сомнение: как ни крути, мы с братом недостаточно близки. Хорошего в этом мало, и ни на какие мои скрытые достоинства сей факт не указывает. Что ж, иногда братья — даже любящие друг друга — не имеют тесных отношений между собой. Ничего страшного. Поначалу это трудно принять, но и впрямь никакой трагедии. Объективная правда о ситуации не так важна, как отношение к ней, ее анализ и оценка. Проблемы могут быть неизбежны, но смысл каждой проблемы поддается корректировке. Мы в состоянии контролировать смысл проблем, выбирая взгляд на них и критерий, по которому мы будем их оценивать.

Проблемы рок-звезды

В 1983 г. одного талантливого молодого гитариста жестоко выгнали из группы. Группа только что подписала контракт на запись первого альбома, работа должна была вот-вот начаться. Но за пару дней до записи гитаристу указали на дверь: без предупреждения, без дискуссии, без выяснения отношений. В один прекрасный день его просто разбудили и вручили билет на автобус до дома.

Он сидел в автобусе, который катил из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк, и спрашивал себя: «Как же так? Где я ошибся? И что теперь делать?» Контракты на записи сами собой с неба не падают, особенно на шумных выскочек-металлистов. Неужели он упустил свой единственный шанс?

Но к тому времени, как автобус подъехал к Лос-Анджелесу, гитарист переборол жалость к себе и поклялся создать новую группу. Он решил: группа будет настолько успешной, что его бывшие товарищи пожалеют о своем решении. Он станет настолько знаменитым, что они десятилетиями будут видеть его по телевизору и в журналах, слышать по радио, натыкаться на рекламные плакаты с его портретом. Пусть себе жуют бургеры, радуются выступлениям в клубах, сытые и пьяные со своими уродливыми женами. А он будет отрываться перед толпами на стадионах — на концертах с телетрансляцией. Он будет купаться в слезах своих обидчиков, и каждая слеза будет вытерта чистенькой и хрустящей стодолларовой купюрой.

Гитарист вкалывал, словно одержимый музыкальным демоном. Он месяцами набирал лучших музыкантов, каких только мог найти: намного лучших, чем его прежние товарищи. Он писал песни десятками и репетировал с фанатизмом истового верующего. Кипящий гнев питал его амбиции, а жажда мести стала его музой. Не прошло и двух лет, как его новая группа подписала контракт на новый альбом, а еще через год их первый альбом стал золотым.

Гитариста звали Дэйв Мастейн, а собранная им группа — это легендарная метал-группа Megadeth. Megadeth продаст свыше 25 миллионов альбомов и объездит весь земной шар. В наши дни Мастейн считается одним из самых ярких и выдающихся музыкантов в истории хеви-метал. К несчастью, выставила за дверь его тоже не последняя группа. Это была Metallica, которая продала свыше 180 миллионов альбомов по всему миру. Многие считают ее одной из величайших рок-групп всех времен.

А потому в редком по откровенности интервью 2003 г. Мастейн слезно признал, что все еще считает себя… неудачником. Казалось бы, такие успехи! Однако сам для себя он остался человеком, которого вышвырнули из Metallica.

Мы — обезьяны. Мы считаем себя тонкими штучками — со всеми нашими грилями-тостерами и дизайнерской обу­вью, — но мы не более чем обезьяны в дорогом прикиде. А поскольку мы — обезьяны, то инстинктивно меряем себя по другим людям и соперничаем за статус. Значит, вопрос состоит не в том, исходим ли мы в самооценке из сравнения с окружающими, а в том, каким критерием мы пользуемся.

Осознанно или неосознанно Дэйв Мастейн стал оценивать себя по тому, опередил ли он Metallica по успеху и популярности. Увольнение из прежней группы оказалось для него столь болезненным, что и себя, и свой успех, и свою музыкальную карьеру он отныне измерял в сравнении с Metallica.