Тонкости эльфийской генеалогии

– Не вижу иного способа понадежнее привязать тебя к этой работе и к нашему миру. Может быть, ты сам подскажешь, как еще тебя можно удержать? – На этих словах эльф улыбнулся так, что у меня волосы на загривке зашевелились. Я не дурак, сразу смекнул, что это как раз то предложение, от которого вроде как не отказываются. Потому что иначе все равно дадут, потом догонят и еще наваляют для верности. Хорошо, что отвечать на столь провокационный вопрос мне все же не пришлось. Не иначе как провидение вмешалось. Я только рот открыл.

– Зато я вижу, – раздалось от двери, и мне, хвала всем местным небожителям, так и не удалось ничего вякнуть в ответ серому кардиналу империи. Прервал нас Карл.

Ректор прошел в класс, остановился рядом со мной и доверительно сообщил, но не мне, а Камюэлю:

– Думаю, универсальный метод темных куда надежнее.

– Вот как? – заинтересовался Камю. – И что же это за метод?

Я сразу же догадался, о чем речь. Так как в отношении меня Ир и даже сам Карл его уже озвучивали, а к Машке и Алому их сметливые родители в лице Ромашки и Вари даже успели частично применить. Но и тут мне не дали вставить слово.

– У вас бы это назвали политическим браком. – И кто, вы думаете, это сказал? Софи! Чтобы ей пусто было!

Нет, я Великую Мать Темного королевства уважаю и все такое. Но политический брак? Нет уж! Увольте!

Собственно, последние две фразы я и озвучил. Тогда меня в буквальном смысле слова взяли в тиски под смеющимися взглядами «колокольчиков», никто из которых не поспешил мне на помощь. Хреновые из них, однако, получились Чипы и Дейялы. Но да ладно. Я бы и сам выкрутился, если бы весь этот беспредел чуть позже не поддержал Ир.

На мое заявление об увольнении Карл ответил таким категорическим отказом, что у меня в горле все аргументы застряли. Софи, подошедшая к нам от дверей, по-акульи очаровательно улыбнулась. А Камю смотрел на меня в этот момент с легким снисхождением, которое, судя по всему, должно было сказать: ты попал, милый, и деваться тебе некуда! Разумеется, меня зло взяло.

– Нет, – повторил я твердо и окончательно. – Не собираюсь я ни на ком жениться!

– Тогда, может быть, ты пожелаешь выйти замуж? – промурлыкала на это Рим-Доль, и мне окончательно стало дурно. Да уж. С одной стороны, я хорошо помнил, каким удачным еще на заре нашего знакомства оказался мой первый откровенный разговор с «колокольчиками», но сейчас отчаянно пожалел о том, что выбрал именно такой способ смутить и дезориентировать моих оппонентов. Вот черт! Зная слухи и домыслы, которые гуляют по этому миру о темных, с них станется предложить мне на выбор сразу несколько кандидатур обоих полов. И что мне с этим прикажете делать? Да не хочу я ни на ком жениться. И уж тем более выходить замуж – это не про меня. Я им что, девица на выданье или первая красавица королевства? Что за идиотизм, вообще, такой?!

– А у вас и такое можно? – пробормотал я, чтобы хоть как-то потянуть время и придумать наиболее аргументированный ответ на столь… хм… щедрое предложение.

– Конечно, – пропела темная.

У меня окончательно пошла голова кругом. Но твердость я сохранил.

– Не надо меня ни к чему привязывать. Я и так с вами. С чего бы вам сомневаться? – попытался вразумить всех и сразу.

– Люди слишком непостоянны, – вдруг выдал Камю и скосил глаза на Карла.

– Да, – сказал ректор с подозрительной задумчивостью в голосе, – как человек, могу подтвердить. Мы слишком подвержены страстям. И до неприличия часто теряем голову по пустякам.

– Но не станете же вы меня насильно женить! – выдвинул я свой последний и самый спорный аргумент. – Без настоящей и пламенной любви все равно никакая жена меня тут не удержит.

Великая троица, по-другому я их и не назову, заговорщицки переглянулась. Все ясно. Дело пахнет керосином.

– Согласен по всем пунктам, но в любом случае это не вам решать, – вдруг раздался из-за спины еще один голос. Я и не заметил, как Ир оказался за спинкой моего кресла и облокотился на него всей тушкой. Вид мерцающий имел донельзя дерзкий и веселый. С чего бы столько радости? Ложку дегтя, что ли, для полного счастья этому пакостнику подсуропить? Чтобы впредь неповадно было так меня кидать. Я ведь не железный. А он, тоже мне, еще друг называется.

– А кому? – тут же спросила у мерцающего темная леди.

– Мне, – заявил Ирирган, и они долго смотрели в глаза друг другу.

– Все уже так далеко зашло? – вывел меня из легкой прострации вопрос Барсима.

– Нет. – Я решительно отверг его предположение, но Ир, зараза, тут же вякнул в противовес мне.

– Но еще зайдет.

– Ир!