Тонкости укрощения теневых драконов 2, или Попробуй не влюбись! (СИ)

Я знала, что многие  знатные магички так и поступали. Даже те, кто доучивался до конца – а это, в основном, делали обладательницы по-настоящему сильной магии, потом уходили в кланы, выходили замуж, рожали детей и магией практически не занимались. Такова доля женщины – та доля, которую я научилась презирать. Та, против которой восставало все мое существо. Нет, не против замужества и  детей – хотя я пока  была к этому  совсем не  готова. Но против, скажем так, бессмысленного существования растения.

Мне с каждым днем все больше нравилась магия, восхищали волшебные существа, увлекал мир заклинаний и ритуалов, мир, где был неважен мой пол, где никто не смотрел на мои слабости, а уважали, как жесткий и непримиримый лорд Моршерр – только умение постоять за себя и не сдаваться. Я принимала и понимала такой подход.

И лорд Сейлир… пожалуй, он мне нравился именно тем, что никогда, ни разу на наших занятиях не посмотрел на меня как на слабое существо, не давал спуску, раз уж взялся за меня – то был готов выжать до конца, даже когда и сам, казалось (весьма обманчиво), был готов упасть от истощения.

Глава 2.2.

– Ты же вполне можешь остаться одна… Лейорн с Керном, – заметил, хмурясь, Рей.

Да, Лейорн с первых занятий был в паре с ещё одним магом. Тихим спокойным блондином, который, однако, демонстрировал потрясающую искусность в деле управления собственным разумом.

– Давай не будем заранее загадывать… вам обоим будет сложно работать с кем-либо другим, – откликнулась, смотря на то, как некоторые девицы, хихикая и делано смущаясь, разбиваются на парочки.

Правда, увы им, явившаяся капитаном Шаол со снисходительностью матерого хищника раскидала кое-какие пары, поставив, в основном, девицу с девицей.

– Ментальная сущность мужчины и женщины значительно различается, котятки, – ухмыльнулась женщина, постукивая коготками по гладкой полированной поверхности преподавательского стола, – поэтому в ваших же интересах найти себе напарника по зубам. Так и магия войдет в резонанс быстрее, и не будет соплей, слюней и воплей – «ах, негодяй, ты так обо мне думаешь?». Оп – пощёчина, слезы и прочее барахло.

Послышались негромкие смешки.

– Запомните, – холодные, сейчас кажущиеся бездонными глаза женщины просверлили нас, заставив некоторых поежиться, – все ваши женские штучки вам придется оставлять на пороге учебных классов. Здесь нет мужчины и женщин. Есть менталисты. Более или менее подходящие друг другу сущности – и никак иначе.

– Не хочешь быть со мной в паре? – Негромкий голос заставил обернуться.

Этого парня я знала не слишком хорошо. Человек, вероятно, мелкий аристократ, не слишком чванливый, улыбчиво-сдержанный. Общается ровно со всеми, о себе говорит мало. Кареглазый шатен с ямочкой на подбородке.

– А, может, лесса хочет быть со мной? Девиц-то свободных не осталось? – Вкрадчивый голос за ухом сюрпризом, разумеется, не стал.

Хотя некоторому нахальству говорящего я искренне поразилась. Все-таки маги, особенно, маги-аристократы – это индивидуумы, отличающиеся особой наглостью, высококлассной. Вот и этот смотрит, сощурившись, как будто я пообещала давно за него замуж выйти, а теперь делаю вид, что мы незнакомы. Повышенная бессовестность в крови, одним словом. А генофонд – вполне себе впечатляющий.

Припоминаю его, Марлен, кажется, из другой группы. Высокий, светловолосый, но такой… породистый. Когда живешь долго среди аристократов – начинаешь их отличать. По легкому повороту голову, плавным чертам лица, линии подбородка. И особому взгляду – если не надменному, то пристальному, капельку снисходительному, оценивающему.

Форма сидит, как с иголочки, на лице – вежливая полуулыбка. Он не наследник клана, но, кажется, из одной из правящих семей.

– Лесса, – протянутая ладонь и абсолютная уверенность в том, что я скреплю нашу небольшую сделку.

– Марлен, я подошел первым, – в голосе шатена – легкое недовольство. Вы ещё подеритесь!

Этого они, разумеется, себе позволить не могут. Зато с них станется устроить маленькое соревнование, чтобы выявить сильнейшего, и… что ни говори, трофеем я себя не ощущаю – и ощущать не собираюсь.

– Сожратьс-с? – Ласково интересуется чешуйчатое колечко на моем пальце.

Кровожадинка! Пожирательница ты моя. «Жрунчик» – как ласково прозвали мы в итоге это отродье темноты.

– Не думаю, они этого не заслуживают, милая, – заверила я сопящую пипетку. Та отъелась, глядишь, скоро на руке не будет помещаться – и так на колечко уже не походит, скорее на упитанный браслетик.

– Кто так за с-самку сражается? У нас бы их уже сожрал более сильный самец, чтобы хвостами не крутили! – Презрительно отозвалась маленькая Пожирательница моих нервных клеток.

– А вот и главный самец, – чуть не поперхнулась я, увидев на пороге нашего тренировочного зала господина Рэйлиса Ногэрда – сейчас лорд Сейлир был именно в этом обличье, ведь драконья делегация официально покинула наши стены ещё неделю назад.

– Владыкас-с сильный. Защитит и тебя, и меня, и детенышей. Хорошос-с, – вздохнула Пипетка, демонстрируя мне лысый пока хвостик с маленькими мягкими чешуйками.