Тоннель в один конец

Сарафанов замер, как громом поражённый. А голос так же тихо продолжил:

– Если мы уйдём, то завтра за вами придут чекисты. Стоит мне им рассказать про вашу службу в контрразведке у Врангеля, и вас уже ничто не спасёт о расстрела. Так что даю минуту на размышление. Или вы открываете дверь и впускаете нас внутрь, или мы уходим. Но тогда пеняйте на себя?

– Кто вы? – спросил Сарафанов.

– Так говорю же, – громко ответил его собеседник. – Мы с места крушения поезда!

Было слышно, как он вернулся к тем, кто его ждал поодаль сторожки.

– Ну как?

– Сказал, что сейчас оденется и сам проводит!

– Ну ты дипломат! – восхитился кто-то. – Уболтал таки!

В это время Сарафанов лихорадочно соображал, но ничего дельного ему в голову не приходило. Можно было снова пуститься в бега. Но где найти чистые документы? Да и надоело ему, если честно. А говоривший не походил на чекиста. Да и не стали бы они затевать эту канитель с ранеными. Зачем устраивать этот цирк, когда – вот он, Сарафанов, бери его, когда вздумается.

– Ладно, – пробормотал он себе под нос. – Поиграем в эти игры.

Открыв дверь, он вышел наружу и глухо сказал:

– Чего встали? Заносите. Посмотрим, что там у вас за раненые.

Потом вернулся в сторожку, повесил на стенку ружьё и только успел зажечь керосиновую лампу, как началось.

Глава четвёртая

Они ввалились всей толпой и сразу стало очень тесно. Говорили все одновременно.

– Дед, у тебя телефон есть? А мобила? А-то моя, по ходу кони двинула!

– А что света нет? Вы что тут без электричества живёте?

– На кровать, на кровать их ложите!

– Где у вас тут аптечка? Нужно срочно перевязать…

– Какое перевязать! Потрогай, какой живот твёрдый – наверняка внутреннее кровотечение. «Скорую» нужно срочно!

– Ты что – врач?

– Нет, блин, «Доктора Хауса» насмотрелся! Конечно врач.

Загромыхало ведро, покатилось, разливая воду на пол.

– Чёрт! Дед, да где у тебя тут свет включается?

Сарафанов, наконец, вышел из ступора. Протиснулся к окну. Выкрутил фитиль керосиновой лампы на полную, поднял над головой.

Рявкнул во всю глотку:

– Да кто же вы, наконец?

В комнате на мгновение всё замерли.

– Вот это голосина, – сказал один из мужчин. Невысокий, лет сорока, крепыш.

– Вам же объясняли: мы попали в аварию…

Говорила молодая девушка, стриженная, будто после тифа. Штаны на ней синие драные, аж коленки видны. Майка с коротким рукавом, похожая на те, что видел Сарафанов на параде физкультурников в Петрограде. Только не белая, как там были, а синяя вроде бы.

– Там, – она махнула рукой в сторону двери. – На железной дороге что-то произошло. Вроде бы что-то взорвалось и мы все в снегу… А вокруг мёртвые… И мобилы у всех вырубились – не включаются…И холодно…

– Тоня, остановись, – сказал мужчина лет сорока в куртке из странного чёрного материала с металлическими кругляшами вместо пуговиц и серых штанах. – Ты на его лицо взгляни. Какой снег? Какие мобилы? Он же сейчас снова за свою «берданку» схватится.

– Но ведь и вправду – был снег, Петр Сергеевич…

– Был, мы все его видели. Но он-то – нет. Давай его потихоньку грузить будем. А-то он надорвётся, а нам это сейчас не надо.

– Вот ты и грузи, – сказал ещё один мужчина – молодой широкоплечий парень в майке с капюшоном. – Только, пока ты с ним разговоры будешь разговаривать, эти двое окочурятся. Нужно «Скорую». И спасателей. Вдруг там ещё кто-то в живых остался. Дед, где тут у вас ближайший телефон?

– Ближайший? – переспросил Сарафанов. Он уже совсем ничего не понимал. – В райцентре, наверно. А зачем вам телефон?

– Где? – в свою очередь опешил спрашивавший. – А ближе никаких сёл нет что ли?

– Есть – Крюково, – ответил лесник. – Только откуда там телефону взяться?

– Вот мы попали! – сказал молодой. – Это что за глушь такая? А если кто помирает, вы как «Скорую» вызываете? Дымом, как индейцы в вестернах?

Сарафанов молча, смотрел на него, не зная, что ответить.

– Так, – снова вмешался, тот, кого девушка назвала Пётр Сергеевич. – Давайте сначала. Вас как зовут?

– Сарафанов я, Сергей Николаевич, – бывший подпоручик подпустил в свой голос хрипотцы, чтобы казаться старше. При этом он упрямо продолжал называть себя чужим именем.

– Сергей Николаевич? Я – Пётр Сергеевич Кольцов.

– Это, – кивнул Кольцов на девушку. – Тоня Рыжова.

– Вон тот парень, – он указал на молодого. – Саня… Как твоя фамилия?

– Прохоров, – буркнул названный Саней.

– Саня Прохоров.

– Там, – Кольцов указал на фигуру мужчину, склонившегося над ранеными. – Валерий… Валерий, представьтесь.

– Валерий Иванович Шувалов, – донеслось от кровати. – Врач-хирург.

– Отлично! – кивнул Кольцов. – И где там наш пятый?..

– Я тут, – донеслось от двери и на Сарафанова пахнуло странным горьким ароматом. – Я покурить вышел. А-то набилось нас как шпротов в банке. Владимир Володарский меня зовут.