Тоннельщики

– Да, учиться и учиться тебе ещё искусству комплимента, ну да ладно, я не красная девица, мне премии в виде эквивалента признания заслуг хватит. Идём далее. Как хороший завскладом, я обязан всё знать о товарах и материальных ценностях, поступающих на склад и находящихся у меня на балансе. Условия хранения и маркировка давно забиты в подкорку. А глядя на эту маркировку, – на передний план голограммы выплыла строка с буквенно-цифровым обозначением товара, выполненная клинописью, – я могу тебе сказать, что почившие в бозе друзья заказывали маточный репликатор, а вот эти буковки сообщают нам, что ими был получен и оприходован ДНК-модулятор последней модели. В эту таблицу я поместил информацию о продуктах питания персонала базы. Зная нормы снабжения, могу сообщить тебе о двух сотнях едаков плюс-минус полтора-два десятка в большую или меньшую сторону. Ниже идёт биомасса для кормления животных. Речь о трёх сотнях голодных глоток, нормы питания неизвестны. Это биопрепараты, а это, друг мой, – Михеич ткнул пальцем в очередную накладную, – головная боль и большие проблемы. Причём наша боль и проблемы. На курьере было сто пятьдесят килограмм чего-то, переводя в нашу меру весов, делящееся на миллионы доз. А что у нас измеряется в дозах? То-то и оно. Но это не самое интересное, в акте-приёмке фигурирует оборудование компании «О'всай». Биотехника этой фирмы наших заклятых друзей категорически запрещена к поставке на сторону. Её практически невозможно купить, если ты не крупный правительственный или военный НИИ закрытого типа.

– Или секретный центр, – осознавая глубину маячившей впереди пропасти, бросил Богдан.

– Или секретный центр, – покладисто согласился Михеич. – И ещё, друг мой, мне очень не нравится вот эта унифицированная форма.

– А что с ней не так?

– С ней всё так. Я хороший кладовщик, снабженец и материаловед и с опытом и постановкой дел у каас знакомился в гипнокапсуле не зря. Так у «пятидесятников» обозначается подопытный материал.

– И? Не тяни резину, Михеич!

– Люди. Роух. Это они обозначены животными. Сто тридцать две особи и девяносто семь шкур соответственно. Тысяча двести криокапсул готового «продукта» на основе ДНК людей, и здесь непонятное обозначение.

Богдан догадывался, о чём, точнее, о ком речь. Антропоморфные твари с внешним хитиновым скелетом. Смертельно опасный противник, а если это дело поставили на поток…

– Пустота безбрежная! Маточные репликаторы! – непроизвольно вырвалось у Северова.

– Мы разворошили шершневое гнездо, Шак. Эти обязательно спросят, кто посмел влезть грязными ногами в их вотчину, и придут за возмещением ущерба.

– Всё ещё хуже, чем ты думаешь, Михеич! Не буду распространяться, но мне довелось познакомиться с «продуктом» центра, и не скажу, что знакомство оказалось приятным. Чуть с душой не распрощался. И…

– И?

– И это не пираты, хотя последние выступают в роли прикрытия.

– Ты упускаешь из виду аффилированные компании каас и недавние внезапные ревизии.

– Спасибо за напоминание. А паззл-то складывается, Михеич!

– Не скажу, что я этому обрадовался. Пираты – это полбеды, но мы пронюхали о военных разработках. Жди беды, Шак. Вскоре нас пощупают за вымя.

Михеич скопировал информацию на отдельный носитель и передал обе иглы Богдану.

– Делать что будешь?

– Пойду сдаваться и писать докладную.

– Иди. Могу я?.. – снабженец упёрся в начальство молитвенным взором.

– Можешь, от бутылки водки тебя не развезёт, но нервы подлечишь.

– И на том спасибо.

– Спасибо не булькает.

– Понял. Сделаю.

Запершись у себя в каюте и глядя на бутылку марочного коньяка, протащенного на станцию ушлым сыном холодного севера и жаркого юга, Богдан никак не мог заставить себя приступить к составлению рапорта. В конце концов плюнув на всё, он написал как есть, зашифровал и отправил документ по персональному закрытому каналу связи. Откинувшись на спинку кресла, он только собрался заказать кофе, который планировал обильно сдобрить изъятым напитком, как над столешницей вспыхнула красная нить входящего вызова.

– Северов на связи.

Нитка мигнула, развернувшись в объёмную проекцию. На той стороне связи сидел в кресле взволнованный Костик Маланов:

– Богдан Михайлович, есть сигнал маяков! – сообщил дежурный связист.

– Удаление, сигнатура!

Узнав подробности, Северов с трудом удержал себя от сокрушающего удара кулаком по крышке стола. На место трагедии пожаловал разведывательный бот хозяев уничтоженного курьера.

* * *

Руководство и госбезопасность на докладную записку с «низов» не прореагировали никак. От слова «совсем». Доклад Богдана ухнул в Пустоту и там затерялся в безбрежной бездне бюрократических проволочек и административных согласований, словно кто-то упорно не давал ему ход. Странные какие-то игры у спецслужб.