Топи их всех!

Считалось, что если японскому флоту при широком применении мин, противолодочных сетей, гидроакустических и радиопеленгаторных станций в проливе Лаперуза, Сангарском и Корейском проливах удастся преградить советским подводным лодкам выход из Японского моря в Тихий океан, японское судоходство будет в безопасности. В соответствии с этой концепцией к 1941 году в японском военно-морском флоте было всего 14 охотников за подводными лодками. Не удалось наладить их массового строительства и в ходе войны. Рыболовные суда, использовавшиеся для борьбы с подводными лодками, не могли сколько-нибудь эффективно решать эту задачу из-за отсутствия на большинстве из них гидроакустических и радиолокационных средств. Не хватало также мин для организации плотных противолодочных рубежей.

Авиацию для защиты судоходства начали привлекать только с конца 1943 года, но в ограниченном количестве. Несовершенной оказалась и организация борьбы с подводными лодками противника. В начале войны в японском военно-морском флоте не было ни одного соединения кораблей, специально предназначенного для борьбы с подводными лодками, а сформированные в апреле 1942 года две противолодочные группы включали в свой состав всего 24 корабля (в основном эскадренные миноносцы и канонерские лодки старой постройки).

Только в 1943 году было организовано управление по защите судоходства. До этого не было ни одного органа, который занимался бы этим вопросом. Даже в морском генеральном штабе всеми вопросами конвойной службы ведал всего один офицер.

Таким образом, в течение длительного времени организация конвоирования судов носила в японском флоте случайный характер, что, естественно, облегчало боевую деятельность американских подводных лодок. Обычной нормой выделения кораблей охранения являлся один конвоир на несколько транспортов. Лишь с февраля 1944 года в связи со все увеличивающимися потерями торгового тоннажа японское командование начало изредка формировать крупные конвои. Однако, как и прежде, недостаток сил и средств противолодочной обороны не позволял японскому командованию существенно усилить охранение судов. Нередко и в дальнейшем группу из 15–17 транспортов охраняли 3 корабля. Читатель, несомненно, обратит внимание на описание атак двух важных «нефтяных» конвоев. Первый из них, в составе двух танкеров, был потоплен в Восточно-Китайском море, а второй, состоявший из пяти танкеров, — в Южно-Китайском море. В обоих случаях охранение танкеров состояло из одного корабля. В этих условиях эскортный корабль являлся скорее спасательным судном, нежели конвоиром. Необходимо подчеркнуть, что события происходили не в начале войны, а в 1944 году.

Надо заметить также, что Локвуд умалчивает о том, что ни одна из американских баз подводных лодок в ходе боевых действий не подвергалась ударам противника. Это тоже существенно облегчало боевую деятельность подводных сил США на Тихом океане.

Одних этих фактов вполне достаточно, чтобы убедиться в необъективности автора книги, чрезмерно преувеличивающего трудности, с которыми якобы встречались американские подводники при ведении борьбы с японским судоходством. Локвуд не скупится на похвалу личному составу «скрытной службы», как образно именовались во время войны подводные силы из-за необходимости тщательно скрывать не только от общественности, но и от значительной части военных кругов, где и как действуют подводные лодки. В целях рекламы американского оружия он превозносит действия своих подводных лодок даже тогда, когда они протекали в самых простейших условиях.

Конечно, служба на подводных лодках трудна и опасна. Опасности резко возрастают, если противник силен и искусен. Однако нельзя говорить всерьез о противодействии американским подводным лодкам со стороны плохо организованных, слабо обученных и технически несовершенных сил и средств японской противолодочной обороны.