Тополята

– Но не в таком количестве, – сказала Эвка и сердито глянула на Жоха. – В самом деле, жуть такая. С одной стороны, стрельба и теракты, с другой – ураганы и потопы.

– И чехарда с климатом, – добавил Витя Лампионов, который был почти такой же образованный, как брат.

– Просто возникает эксцентрик во всемирном вращении. Верно, дед? – сказал Шурик Черепанов. Кажется, он знал про такие дела больше других ребят.

А Тенька сразу вспомнил чугунную полосу в подвале.

– Оно так, – отозвался Дед-Сергей, но не очень охотно. Может, считал, что эта тема не для ребячьих рассуждений.

– А что за вращение? – ревниво спросил из угла Жох (мол, почему я не знаю?).

– Вращение Колеса Мироздания, – веско сообщил Дед-Сергей. – Древние называли его Колесом Судьбы. Но дело не в названии, а в сути…

– А оно, что ли, по правде есть? – снова спросил Жох (похоже, что слегка испуганно).

– С такими вопросами обращайтесь в Институт аномальной физики и топологии, – официально отозвался Сергей Сергеевич Черепанов. – В тот, что на территории бывших военных госпиталей. К профессору Рекордарскому. Он автор теории Мирового Гироскопа. Теория, кстати, не бесспорная. А меня господин Рекордарский не принимает всерьез, говорит, что я лирик и гуманитарий…

Вмешался Шурик:

– Да ладно тебе, дед. Вы недавно вдвоем душа в душу пили на кухне кубинский ром. Хотя тебе и нельзя…

– Болтун – находка для шпиона… Ром это одно, а Колесо Мироздания – другое…

– Оно и правда сойдет с оси, если вы снова…

– Виталя, дай моему внуку по заднице. Ты ближе…

– Это будет негативное явление, – заявил Шурик.

Виталя поспешно сказал о другом:

– Физикам стало тесно там, на прежних Институтских Дворах, хотя они ухитряются раздвигать пространство. Вот и надумали прикупить нашу территорию. Когда купят, можно снимать пикеты на Косе, никто уже не тронет тополя…

– А вообще зачем хотят их срубить? – спросила Эвка. – Кому они мешают? Безумие какое-то.

– На Косу точила зубы фирма «Радужный мир», – объяснил Виталя. – Эти жлобы собирались там построить элитную купальню, ресторан и павильоны для всяких радостей жизни. Чтобы пускать туда посетителей за денежки.

– А большие деревья начальники нигде не любят, – вставил Жох. – Им кажется, что за каждым стволом прячется террорист с оптическим прицелом. Говорят, Блондаренко даже у себя в кабинете сидит в бронежилете… И в бронештанах.

– Жилет и штаны его не спасут, если посыплются небоскребы, – сумрачно сказал Дед-Сергей. – А они могут посыпаться. Геологи недавно опять говорили о возможности тектонических сдвигов. И тогда вашему мэру не избежать контактов с прокуратурой…

– И возможно, он не станет ждать, – хмуро добавил Виталя.

– Сбежит? – обрадовался Егорка Лесов.

– Некуда ему бежать. Скорее уж заложит со своими подельниками под Зуб заряд… эквивалентный морской торпеде. И подымет крик, что случился теракт. Мол, весь этот Сити посыпался от взрыва, а не оттого, что паршиво рассчитали фундаменты. Все кинутся искать злоумышленников…

– Глядишь, и найдут… – добавил Жох.

– Ой, мама! Нас же завалит обломками! – по-настоящему перепугалась Эвелина Полянская.

– Не завалит, – успокоил Виталя. – Обломки рухнут в пруд, сюда не долетят. Но звону будет много… Хорошо хоть, что в Зубе и вокруг нет людей…

– Ты будто по правде этого ждешь, – опасливо сказала Эвелина.

Данька Сверчок сидел на корточках и гладил одной рукой Симу, другой Бумса. Они тихо лежали с ним рядом. Данька проговорил, не разгибаясь:

– Может, заряда не будет, а если спилят тополя, Зуб обязательно рухнет. Вот увидите…

– Не спилят, – пообещал Виталя. – Там вон сколько студентов дежурят. И к тому же вопрос о территории будет решен на днях…

– А с наших дворов тот институт не станет никого выселять? – спросил Жох.

– Не станет, – сказал Дед-Сергей. – Зачем им нарушать структуру Пространства…

Как всегда, позвонила недовольная мама и велела идти обедать. Тенька пошел. Серый день был без дождика, но зябкий. На Теньке поверх его сиреневой рубашонки шелестела тонкая синтетическая курточка. Из-за шелеста казалось, что вокруг шумят подсохшие листья. И Тенька не сразу расслышал за собой легкие частые шаги на проложенном в траве деревянном тротуарчике. А когда расслышал, он… нет, не остановился, не оглянулся, но обмер внутри.

Потому что это были знакомые шаги.

Это были очень знакомые шаги.

«Тюк, тюк, тюк» – ударялась о доски легкая костяшка.

Тенька все же оглянулся, хотя понимал: не увидит он того, что ему чудилось. Но увидел…

В трех шагах от него шла рыжая кошка…

Конечно, это была не Лиска. Это не могла быть Лиска. Потому что живой Лиски не существовало. Кроме того, эта кошка выглядела красивее Лиски. Рыжая шерсть была более густой и пушистой. И самое главное, на кошачьей мордочке блестели два зеленых глаза!.. На знакомой, на Лискиной усатой мордашке…

Тенька сел на корточки, будто подломились коленки.

– Кыса…

– Мрлмр… – сказала кыса. Подошла (тюк-тюк-тюк) вплотную, отодвинула головой полу Тенькиной курточки. Встала передними лапами на Тенькино колено, и он ощутил гладкое колечко отросшего когтя.