Тополиный пух

Увидев, что Мэрфи еще не приехал, Турецкий подошел к киоску, окинул взглядом газетно-журнальный развал, взял одно издание, полистал, положил на место, взял другое. Нашел местную газету «Бостон геральд», свернул и сунул в карман, кинув на прилавок доллар. Негр своей пилкой для ногтей, скинул его в коробку.

— Как дела? — спросил Турецкий, подражая интонации потомственного американца.

— Шит, — коротко ответил негр, продолжая полировать ногти.

Александр Борисович перевел для себя как «дерьмо», хуже как-то не хотелось.

— Вы здесь всегда работаете? — продолжал он свой допрос.

— Да, — односложно ответил негр, не проявляя никакого интереса.

— Наверное, есть постоянные клиенты?

— Есть.

— И из этого дома — тоже?

— Послушайте, мистер, чего вы хотите? — наконец связно сформулировал фразу продавец, прессы и взглянул словно бы с юмором, но без всякого интереса.

— Я не местный, я издалека. Из России. Слышали, надеюсь?

— О, русский? — немного оживился негр и даже отложил пилку. — Водка! Горбачев!

— Вот-вот, — засмеялся Турецкий. — А больше ничего не слышали?

— А зачем?

— Действительно…

Александру Борисовичу, с его английским, очень нравилось иногда поговорить вот с такими людьми, которые разговаривают больше на сленге, чем на правильном английском, а уж истинный язык англосаксов, на котором изъяснялся Шекспир или сегодня говорит британская королева, можно быть заранее уверенным, никто бы из них и не понял.

— Приехал вот из России, хотел с другом повидаться, — продолжил Александр Борисович. — А его нет дома, сказали — куда-то уехал. Наверное, надолго. Он писатель, книжки пишет, в газетах печатается. Вы его, возможно, знаете…

— Он тоже русский? Или еврей?

А какая разница?

Негр поиграл бровями, снова принимаясь за полировку очередного ногтя.

— Он невысокий такой. Круглое лицо. В майках любит ходить. И в джинсах, таких… — Турецкий показал, как джинсы обтягивают задницу.

— Голубой? — напрямик спросил негр.

— А черт его знает! Он в этом доме живет. На двенадцатом этаже.

— Я знаю этого вашего друга, мистер. И скажу вам свое мнение: шит!

— Вы так считаете? — удивился Турецкий. — А почему? Это не секрет?

— Я в этом доме арендовал помещение. В подвале. Для хранения этой продукции, — пилкой очертил он свой развал. — Сам живу дальше, — махнул рукой в сторону, — и чтоб не возить на тележке, устроился тут. Так этот ваш друг отнял его у меня. По праву квартиросъемщика. Шит!

— А ему-то зачем? — спросил Турецкий, чувствуя, как внутри у него все так и замерло от неожиданного предчувствия.

— Я не знаю. Домовладелец мне отказал, а ему отдал. Права на его стороне. Теперь каждый день вожу на себе туда-сюда. Можете ему так и сказать, когда увидите, что он отвратительное, белое… — и дальше один сплошной «шит», помноженный на эмоции.

Похоже, действительно порядочным дерьмом был этот квартиросъемщик.

Если бы Турецкий мог, он бы обнял продавца прессы. Но тот уже потерял к нему всякий интерес, углубленный в свои мысли и занимающийся исключительно ногтями…

Стив Мэрфи, услышавший от Турецкого эту незатейливую историю, чуть не подскочил от возбуждения. И, придя в себя, рассказал, что собирался уже предложить Саше поискать кого-то из знакомых этого Липского, у кого тот мог оставить на время свою машинку. Ну а теперь все проблемы отпадали!

И уже час спустя, после приватного разговора Мэрфи с домовладельцем, который не без удивления узнал, что его жильцом интересуется Федеральное бюро расследований, лично выдал дубликат ключа от комнатки в подвале, которую недавно взял в аренду мистер Липский.

— Он же у нас очень известный писатель, — уверял Стива домовладелец, — у него огромный личный архив! — Впрочем, он тут же на всякий случай оговорился: — Я сам своими ушами слышал это от господина Липски! Он даже книгу мне подарил с собственным автографом!

— Да, есть такая легенда, — насмешливо подтвердил Мэрфи, забирая ключ и обещая его возвратить в самое ближайшее время.

А еще спустя полчаса Стив с Александром, приплясывая от восторга, вытащили на свет божий довольно-таки тяжелый футляр с электрической пишущей машинкой фирмы «Ай-би-эм», как и предсказывал старый прокурор-криминалист Моисеев.

2

На следующий день из Вашингтона, куда Турецкий отправил пакет с оригиналом статьи Льва Липского, изъятым в архиве редакции еженедельника «Секретная почта», а также полный образец всего шрифта электрической пишущей машинки, который специально отстучал на нескольких листах бумаги — для верности взятой, кстати, из квартиры Льва Зиновьевича в распечатанной пачке, лежавшей на письменном столе, пришел официальный ответ отдела экспертиз Министерства юстиции Соединенных Штатов. А это уже постаралась Кэтрин Вильсон. В ответе подтверждалась абсолютная идентичность как самой бумаги из представленных образцов, так и шрифта пишущей машинки, на которой были напечатаны тексты. Точка!

Стив Мэрфи, получивший по факсу этот ответ и: Минюста, сиял от счастья. Турецкий не знал — плакать или смеяться.