Топор любви, или блондинка на велике

- Сейчас не только будет «же» больно! - кошкой фырчу я. - А ну марш руки мыть! От тебя навозом за версту несет.

- Так бы сразу и сказала, - обиженно сопит большой дядя Дима, но послушно тащится в ванную.

- А то ты сам не знаешь! - кричу вдогонку и начинаю энергичнее орудовать лопаткой, переворачивая стейки.

Пока в ванной шумит вода, я быстро заканчиваю жарить курицу, нарезаю салат, накладываю по тарелкам плов и немного распускаю узел халата, чтобы было видно красивое и очень игривое нижнее белье. Сегодня у меня романтичное настроение, которое не может испортить даже злобный вопль из коридора:

- Вика! Твоя Зараза снова обоссала мне тапки!

Секундная пауза.

- Я куплю тебе новые! - кричу в ответ, думая о том, что это уже третьи тапки на этой неделе.

Взлохмаченный после душа и недовольный Дима появляется на кухне и бросает на Маркизу, что мирно вызывается в своем кошачьем домике смертоубийственный взгляд.

- И до каких пор это будет продолжаться? То ботинки, то тапки. Я скоро разорюсь на обуви. Эту Заразу надо выгнать из дома.

- Бобров! - возмущенно уставилась на мужчину, - Это тебя надо выгнать из дома. Желательно к маме. Она кошек не любит. Там тебе точно никто не будет портить тапки, но если ты немного проникнешься к Маркизе душой и перестанешь звать ее Заразой, то и она глядишь - подобреет.

Дима скептически смотрит на меня, потом на Маркизу и заискивающее сюсюкает:

- Кис-кис-кис.

Маркиза разумеется на него ноль эмоций.

- Я тебя только поглажу, - протягивает руку, чтобы потрепать кошку по холке, за что тут же получает предупреждающее шипение.

Дима, еще помня, как эта хищница располосовала ему руку в кровь, испуганно шарахается в сторону и бубнит под нос:

- И все же Зараза ей гораздо больше подходит.

- Дима! Не порть мне настроение, а то останешься без сладкого.

Чуть приспускаю халатик с плеч, демонстрирую мужчине край пикантного красного бюстгальтера, что эффектно вмещает в себя мои поправившиеся полушария.

- М-м-м, - улыбается и алчно осматривает открывшиеся его взору прелести Дима, - Мне нравится ход твоих мыслей. Сладенькое я очень люблю.

Картинно вздыхаю, обвожу пальчиком ободок пустого бокала для вина и игриво стреляю глазками в мужчину.

- Если ты и дальше будешь клювом щелкать, то я могу и передумать.

Дима заразительно хозочет и, совершенно неромантично чмокнув меня в нос, принимается ублажать мое эго - ухаживать за дамой наливая терпкое красное вино и подкладывая закуски.

Романтический вечер плавно перешел в страстную ночь и, когда мы утомленные взаимными ласками лежали в теплой постельке и разговаривали обо всем на свете, внезапно со стороны парадного входа кто-то яростно забарабанил в дверь.

Я испуганно подскочила в постели, прижимая к груди сползающее одеяло, и подорвалась посмотреть в окошко.

- Не вставай. Я посмотрю кто там, - шепнул Дима, и, натянув домашние брюки вышел из спальни.

Ждать я, разумеется, не собиралась. Накинула теплый и длинный халат прямо на голое тело и побежала вслед за Бобровым.

- Ты чего ломишься? - грозно гаркнул Дима, когда, распахнув дверь, увидел на пороге всклокоченного Витька.

- Беда-беда! Собирайтесь быстрее! - прокричал он, бешено вращая выпученными глазами.

В коридор потянуло едкой вонью перегара вперемешку с «ароматом» давно немытого тела и я, прижав рукав к лицу, попятилась назад.

- Ты уже совсем до чертиков упился?! - разозлился Бобров, наступая на Витька так, что тот затрясся, словно осиновый листик.

- Бог с тобой Бобер Саныч! Со вчера капли в рот не брал! На ферме - пожар. Столярка загорелась!

Никогда в жизни я так быстро еще не одевалась. Кажется, прошла целая вечность, когда мы с Димой прыгнули в машину и на всех порах погнали на ферму, молясь только о том, чтобы Витька просто стеганула «белочка»

Вот только мольбам не было суждено быть услышанным - Витек впервые за долгое время был почти трезв.

Еще находясь за три улицы до базы, мы с Димой заметили полыхающее зарево пожара и высокий столб дыма, что уходил в ночное небо.

- Твою мать! - горько выругался он и, сильнее вцепившись в руль, прибавил газа, -Только бы на коровники огонь не перекинулся.

Бросив машину подле кустов, Дима не глядя на меня стрелой полетел на проходную, выкрикивая:

- Иваныч! Ива-а-аныч!!!

Все что я могла сделать, это заглушить авто, заблокировать двери и, прихватив тросточку, поковылять следом за мужчиной, на ходу набирая номер службы спасения.

- Алло! Девушка? Пожар! Село Трудолюбовка, улица семьдесят лет Октября, семь! Как можно скорее! У нас здесь животные.

Как и следовало ожидать, пожарная бригада не спешила к нам на помощь. Ночь, шестьдесят километров от райцентра...

Пока они приедут от фермы один только пепел останется.

- Иваныч! Федора вызывай срочно. Пусть едет на поле за второй бочкой!

Пожилой охранник, что до этого безуспешно пытался завести трактор с противопожарной бочкой, запыхтел:

- Ну, слава богу! Да как же так, Дмитрий Саныч? А я вам звонил -звонил, звонил-звонил, а вы трубку не берете.