Топор правосудия

– На что решился? Кто? – не поняла Саша.

– Засветиться. – Покосившись на жену, Струге счел необходимым добавить: – Обнаружил свое местонахождение и интересы.

К концу ужина жена совершенно успокоилась. Надвинувшаяся было на семейное счастье грозовая туча оказалась облачком. Поэтому звонок в дверь Вадима Пащенко не оказался для нее предтечей того кошмара, который рано или поздно входит в судьбу некоторых женщин. У других мужики уходят на рыбалку, а ее неповторимый и единственный, скинув на пороге мантию, уходил в ночь на поиски… украденного уголовного дела. Какая еще женщина может похвастаться таким обстоятельством?

– Возьми с собой Рольфа, – попросила Саша, целуя мужа. – Он с ума сходит. И мне так спокойнее.

Струге покосился на замершего в ожидании пса.

– Гулять, собака…

Дождавшись, пока брат закроет с обратной стороны вход в планетарий, Перец стал быстро собираться.

– «Я тебе кушать носить буду…» – передразнивал он брата, спускаясь по лестнице со второго этажа. – Придурок. Некоторых время не лечит. Херомантия – болезнь неизлечимая. Она опасна вдвойне. С одной стороны – мантия, с другой… Даже не знаю, что хуже.

Оказавшись на первом этаже учреждения, он принялся тщательно изучать место своего вынужденного пребывания. После того как они с братом вошли в планетарий, ему стали совершенно очевидны две вещи. Первое: на объекте нет вневедомственной охраны, так как в противном случае Игорь обязательно позвонил бы в ВОХР и сообщил, что проникновение законно. Второе: планетарий – это такое убогое по своей организации задурманивание человеческих мозгов, что тут действительно охранять нечего.

Крутнувшись пару раз на каком-то колесе, Перец спрыгнул на пол, закинул за спину целлофановый пакет, с которым не расставался ни на минуту, и стал искать убежище настоящее. Рано или поздно случится то, что еще не случалось лишь по иронии судьбы. Перец в федеральном розыске, а это значит, что его брат-близняшка находится под той же занесенной косой, что и он. Разница лишь в последствиях. После случая с Семенихиным менты не успокоятся, пока не найдут виновника всех бед. Вся терновская милиция сейчас занимается одним важным делом – поиском убийцы и разбойника Перченкова. Нет сомнений в том, что под этот удар попадет тот, кто является его родным братом. Просто «схавают» менты на улице Игорька, а потом начнут выяснять обстоятельства и, естественно, пытать с пристрастием. После двух-трех подзатыльников братец «поплывет», разоткровенничается и поведет все ГУВД на просмотр движения планет в Солнечной системе. После того как выяснится, что планетарий пуст, менты охладеют к Перченкову-младшему и начнут его колбасить с той детской непосредственностью, что им свойственна. Игорек будет клясться, что отвел брата в планетарий, убеждать милиционеров в том, что он там, и будет делать это с такой энергией, что для Перца он мгновенно превратится из Павлика Морозова в нераскалываемого Валю Котика. Планетарий пуст, а Игорь всех убеждает, что брат там. Менты, естественно, обыщут каждый сантиметр этого богохульного учреждения и убедятся в том, что Игорь – лжец. Потом этого астролога выпустят, а о планетарии забудут. Вот тогда Витя и вернется в это здание, под сводом которого бесшумно, по велению человеческого желания, за десять минут день меняет ночь, а лето – зиму. А сейчас – валить. Утром заявится братец, а к этому времени нужно вернуться. Самое лучшее место для ночного пребывания – чердак соседнего с планетарием дома.

Так Перец и сделал. Он проник на чердак жилой пятиэтажки, убедился в том, что вид с крыши – самый лучший способ контролировать происходящие события у входа в заведение своего брата, после чего нашел место почище и заснул сном младенца.

– А кто его брат? – спросил Струге, с отвращением выбрасывая в окно «Волги» уже пятую или шестую выкуренную (за два часа наблюдения) сигарету. Чуть поодаль – метрах в семидесяти – стояла «девятка» УБОПа. В ней, сменив просидевших почти до утра, сидели трое оперативников Земцова. Ситуация в доме не менялась всю ночь. В одном окне горел свет. За цветастой занавеской бродила одна и та же тень. Сначала в ее руке явственно наблюдались очертания бутылки, потом – чашки. Последние полчаса свет горел, но тени в окне не было.

– Брат? – переспросил прокурор. – Астролог какой-то. Мозги, короче, обывателям пудрит. Нужно же как-то жратву добывать.

– Чтобы так добывать, тоже талант нужен, – возразил Струге. – Я бы, например, не смог. Это же нужно убеждать, что произносимый тобой маразм объясняется положением звезд. Это талант, Пащенко.

Вадим поморщился:

– Каждый вор обладает талантом. Не вижу причин для восхищения.

Помолчав, он вдруг спросил:

– Ты у Николаева отпросился?

– На один день. Произвести в доме ремонт водопровода.

– Значит, утро и весь день в нашем распоряжении?

– В моем – да, – усмехнулся Антон. – Почему ты говоришь – «в нашем»? Тебе-то, кажется, завтра на работу.

– Нет. Я в отпуске. Я имею право взять очередной отпуск впервые за два года?