Топор правосудия

– Ты оставил ее, хотя никогда ранее этого не делал, потому что знал – в машине собака, которая откусит руку любому, кто ее просунет в окно. А Перец никогда не проходил мимо открытых машин, если внутри видел ценную вещь. И он сунул руку, чтобы спереть барсетку. Никто на Перца собаку не натравливал, и улица Вяземского тут ни при чем. Перец был у планетария и, конечно, не подозревал о слежке, если сунул руку за сумкой в машину, принадлежащую прокуратуре. Перец был у планетария, Вадим. Значит, он где-то там и хоронится. Черт, Рольф… Не ожидал его помощи в поисках Перченкова, не ожидал.

– Это что получается?.. – Пащенко выстраивал в голове запоздалую логическую цепь.

– Это получается, что прокурор стоит, а голова качается. Теперь, когда Перец знает об инциденте в планетарии, он надеется на то, что в этот мир иллюзий, где заправляет его младший брат, никто больше не сунется. Лично я бы на его месте думал точно так же. Преследователи отработали номер в планетарии и вывернули его наизнанку – зачем же туда лезть во второй раз? После нашей тусовки Витя мог запросто вернуться в учреждение и порасспрашивать младшего брата, почему тот, вместо того чтобы принести из банка деньги, приволок за собой мусоров. Игорь ведь до сих пор уверен, что мы менты?

– Ну, не судья же с прокурором… – подтвердил Пащенко.

Через минуту они спускались по лестнице.

Как говорит журналист в одной из передач телевидения, относящейся к криминальным новостям, «их мысли – загадки, их души – потемки». Может ли кто-то предполагать, что речь идет о прокуроре и федеральном судье, утерявшем уголовное дело? Эти двое уже не молодых людей, таясь от милиции, председателей судов и прочих инстанций, ищут одного-единственного человека. Для Струге этот поиск – шанс сохранить свое доброе имя и работу. Для Пащенко – помочь лучшему другу. Они не вправе кому-то сообщать о случившемся и не в силах верить в порядочность других. Едва Струге запросит помощи у тех, кто обязан ее ему оказывать, они тут же втопчут его в грязь. Их помощь грозит Антону Павловичу лишением любимой работы и заслуженного авторитета. А что может быть хуже для человека, который уважает себя и работу, которой занимается?

Глава 14

Ровно в восемнадцать часов – за два часа до того момента, как Струге и Пащенко выехали к планетарию, – в кабинете председателя областного суда Лукина появился Вольдемар Андреевич. Осторожно постучавшись, он заглянул в кабинет.

– Разрешите, Игорь Матвеевич?

Тот, не прекращая телефонный разговор, радушно махнул рукой и указал на стул рядом с собой.

Балыбин сел и стал думать, с чего начать разговор. Несмотря на довольно теплые отношения, которые сложились у президента филиала с Лукиным, Вольдемар Андреевич все-таки отдавал себе отчет в том, с кем разговаривает и чего просит. Естественно, основной и единственной целью визитов к председателю облсуда было желание сделать так, чтобы племянник Артур избежал уголовной ответственности. Еще не хватало, чтобы родственники такого центрового человека в городе, каким являлся Вольдемар Андреевич, мотали на зоне срок! Дело было даже не в любви к племяннику, которого президент видел всего несколько раз в жизни, а в собственном авторитете. В Тернове не любят «больших» людей, которые не в состоянии уберечь своих близких и знакомых от меча Фемиды. С такими, как правило, уважаемые люди не общаются, грандов не предлагают и в серьезные деловые отношения не вступают.

Балыбин уже давно понял, что дело с Лукиным иметь можно. Человек на высоком судейском посту, доживающий в этой должности свой век, пытается взять от жизни последнее. Когда в прошлом году Лукину торжественно вручали знак «Заслуженный юрист России», Балыбин думал недолго. Такие люди, как Лукин, всегда в цене. И в тот день он приехал в суд, поздравил от «коллектива «РОСТЕКа» юбиляра и лауреата и подарил шикарный холодильник. Элементарная проверка на «вшивость» дала молниеносные результаты. Холодильнику грош цена – две тысячи долларов, но любой юрист-недотрога не откажется даже от миксера, не то что от холодильника. Лукин проверку прошел успешно. Поблагодарив «коллектив «РОСТЕКа», он холодильник принял и на правах уже старого знакомого посоветовал Вольдемару Андреевичу:

– Ну, ты, если что, заходи…

На языке профессиональных разведчиков это называется – «вербовка состоялась». Несколько раз Балыбин действительно заходил. По мелочи. Паркер с золотым пером подарить, банку бразильского кофе закинуть. С пустыми руками в облсуд Балыбин никогда не приходил. А потом и на день рождения был приглашен. Уже в этом году. Подарков на «РОСТЕКе» хватало, единственной костью в горле была транспортная прокуратура с ее надоедливым и хитрым прокурором Пащенко. Однако трудности есть на каждой работе, поэтому к «синдрому Пащенко» Вольдемар Андреевич привык быстро. И вот подошел момент, когда обратиться пришлось уже не по мелочи, а по существу. На кону стоял авторитет президента, и проигрывать эту игру Вольдемар Андреевич не собирался.