Топоры гномов

С другой стороны, вполне возможно было предупредить осажденных о нашем появлении и согласовать действия. Арбалет Гвида бил достаточно далеко для того, чтобы навесом перекинуть болт с запиской на территорию деревни, не показываясь на глаза гвиллионам. Правда, даже если жители Крэма будут готовы к нашему прорыву, вряд ли удастся избежать потерь, ведь подниматься придется под все тем же обстрелом гвиллионов, чьи луки пусть и плохи, но вполне способны убить. А столь бездарно терять своих солдат я не собирался. Лучше уж и вовсе обречь Крэм на гибель, чем положить под ним весь отряд. Конечно, возможен и вариант того, что удастся забраться наверх без потерь, но делать ставку в игре, где победа или поражение будет зависеть не от меня, а от действий союзника или просто слепой удачи я не хотел. Нет доверия у меня к союзникам, а к удаче и не было никогда.

Но если отказаться от прорыва, то остается только отступить, либо вступить в сражение с гвиллионами. И вот здесь осажденные действительно могли помочь, если бы в нужный момент ударили врагу в тыл. Вот только хватит ли у них сил? А, собственно, что мешает мне об этом спросить?

За время наблюдения за деревней отряд успел приблизиться к моему местоположению на сотню метров, а потому времени на то, чтобы добраться до своих подчиненных потребовалось не много. После чего я быстро составил записку и отдал ее Гвиду, который уже самостоятельно прикрепил бумагу к болту. Выстрел производился из заранее высмотренного места. Там, где не было светящихся кристаллов, и мрак надежно скрыл арбалетчика. После чего требовалось просто подождать.

К счастью гвиллионы дали нам такую возможность. Видимо прежде умывшись кровью, они решили подойти к следующему штурму более основательно, для чего начали изготавливать таран и новые лестницы. А так как должного умения у них для этой работы не было, то и продвигалась она медленно, перемежаемая склоками и, как я предполагал, бестолковыми спорами. И пока они были заняты творческим трудом, в самом селении загорелись огни. Три огня.

Чтобы не устраивать переписку стрелами в первом и единственном отправленном письме я предложил подать сигнал с помощью факелов. И внес три варианта ответа. Один горящий факел означал, что сил выйти из деревни и атаковать у осажденных нет. Два факела — что силы таковые имеются, но нет желания покидать надежные стены. И наконец три — согласие с предложенным мной планом. И раз уж Крэм дал свой ответ, то и нам требовалось действовать

Глава 6. День третий, раннее утро. Часть 2

Мой план был крайне простым — привести отряд в тыл к врагам, дождаться начала штурма и затем ударить по тем гвиллионам, что окажутся в стороне от стен. Учитывая то, что враг не знал о нашем присутствии, дальше всего от Крэма должны были оказаться лучники, которые должны были стать идеальной для нас целью. Их уничтожение являлось первым пунктом моего плана, ну а вторым было отступление от толпы разъяренных гвиллионов. Дело в том, что даже с учетом удара гарнизона я не намеревался принимать бой в чистом поле. Куда лучше для сражения малым числом подходили заросли кустарника и нагромождение камней, что находились непосредственно в тылу врагов. Именно через них я планировал пройти в тыл гвиллионов и к ним отступить после удачной или нет атаки. Ну а когда противник настигнет нас в этих зарослях, все решат действия жителей Крэма. Если они, вопреки поданному сигналу, решат остаться за стенами, мне потребуется подать сигнал к отступлению или же попросту бегству, если же решат атаковать, то итог сражение будет связан с числом гномов, что выйдут за ворота. Таким образом, я вновь должен был рассчитывать на других, однако смог оставить лазейку для спасения. И это успокаивало.

Расстояние до противника было небольшим, всего полкилометра, но путь этот оказался долгим. Вскоре выяснилось, что я недооценил густоту зарослей, и, так как ломать ветки кустарника означало выдать свое присутствие врагу, пришлось находить обходные пути для движения. В связи с этим к тому моменту, как нам все же удалось выйти к намеченной точке, шум, издаваемый гвиллионами, сменился. К прежним крикам прибавились громкие, ритмичные удары. Это еще не было началом штурма, только подготовкой к нему — гвиллионы, по своей традиции, ударяли дубинами по камням под ногами, стремясь в себе возбудить ярость, а во врагах страх. Не знаю, был ли хоть один случай на тысячу, чтобы этот прием в действительности кого-то напугал, но традиции не та вещь, что во всем повинуются логике. Для нас этот сигнал означал необходимость торопиться — требовалось занять свои позиции, и поднявшийся гомон являлся лучшим для этого моментом.