Тор

Пулей взобравшись по ней, мы оказались на чердаке, который, по всей видимости, раньше был жилым. Об этом свидетельствовали обгоревшие предметы убранства: железная кровать, телевизор с лопнувшим от высокой температуры кинескопом, маленький трехколесный велосипед.

Рев, фырчанье, утробное рычание кабанов заглушали все звуки. Осторожно выглянув, я увидел, что вся стая уже здесь. Они рыли землю копытами, вертели головами в поисках пропавшей из виду добычи. Один из них разогнался и со всего маху врезался своей тяжелой тушей в стену, отчего та задрожала. С обратной ее стороны посыпалась покрытая сажей штукатурка.

– Что теперь прикажешь делать?! «Укроемся в доме»! Умник хренов! – психанул Тихий. – Они не уберутся до тех пор, пока не разрушат дом и не сожрут нас!

Я молча стоял у края чердака, наблюдая за мутантами. Они то бились о стены дома, то дрались между собой. С шумом упавший с печной трубы соседнего дома кирпич на секунду привлек их внимание, но твари быстро потеряли интерес к источнику звука и продолжили заниматься выуживанием пропавшей куда-то добычи в виде двоих людей. Осмотревшись по сторонам, я отпихнул нависшего над душой напарника, направился к дымоходу. Тихий потерял дар речи от проявленной наглости. Он молча стоял и наблюдал за происходящим.

Сняв с кладки несколько кирпичей, я вернулся к краю крыши. Швырнул первый. Тот приземлился в паре метров от мутантов. Кабаны как по команде развернулись на звук. Второй кирпич отправился немного дальше – так, чтоб попасть в кроны деревьев. В этот раз шума было больше. Монстры сделали несколько шагов к роще. Третий, с треском ломая ветки, упал еще дальше.

Тихий, сообразив, что происходит, схватил раму детского велосипеда и отправил ее вслед за кирпичами. Очередной запущенный мной «снаряд» приземлился на башку одного из мутантов. С ревом он ринулся на поиски обидчика. Остальная стая кинулась следом.

– Давай за мной! Быстро! – скомандовал я, хватая напарника за рукав плаща.

Быстро спустившись по лестнице, мы нырнули в дыру обрушенной стены, обогнули дом, затем, не теряя ни секунды, побежали в противоположную от курса кабанов сторону.

Выброшенный в кровь адреналин обострил все чувства. На ходу замечая подозрительные места, я уводил бегущего следом напарника по широкой дуге. Оставив дома далеко позади, мы наконец-то остановились. Тяжело дыша, я рухнул на траву у старого деревянного забора, за которым раскинулся яблоневый сад. Сердце, подобно двигателю автомобиля, набравшему максимальные обороты, колотилось в груди. Кровь толчками пульсировала в венах. Ноги и руки дрожали.

– Слышь, спринтер. Ты в следующий раз хоть предупреждай, что собираешься делать. Ладно, не дуйся. Я не хотел тебя обидеть. Просто так вышло.

– Не извиняйся. Все в порядке. Главное – не бери в привычку, а то схлопочешь.

Тихий засмеялся, похлопывая меня по плечу.

– Мне нравится, как ты находишь совершенно безумные решения в, казалось бы, безвыходных ситуациях. Эх, Андрюха, быть тебе сталкером! Быть!

Где-то совсем близко прозвучал выстрел, пронзительно взвыла неведомая тварь. Вскочив, мы схватили оружие и повернулись в сторону звука. Снова грохнуло, но уже ближе. Напарник ринулся вперед, я следом. Обогнув сад, осмотрелись и увидели, как одинокий сталкер со старой двустволкой пытается отбиться от огромного лося. Тело мутанта покрывали сочащиеся гноем язвы, гнилая плоть местами отвалилась, обнажая кости. На месте глаз зияли черные дыры. От этого зрелища к горлу подкатил тошнотворный ком, а волосы встали дыбом. Измотанный человек еле сдерживал натиск зверя. В какой-то миг зверь атаковал сталкера своими широкими рогами. От удара бедолагу отбросило на несколько метров.

Вскинув оружие, мы, не раздумывая, ударили одиночными по монстру. Лось взревел, будто заправский хищник, развернулся, выставил свои ветвистые рога и бросился на меня. Напарник, решив дезориентировать мутанта, отбежал в сторону, а затем сделал несколько выстрелов. Тварь заметалась из стороны в сторону, выискивая вожака среди атакующих. Разъяренный мутант бросался то на меня, то на Тихого, то на незнакомца, пытаясь определить, кто из нас главный, но постоянно меняющаяся линия огня не позволяла ему сообразить. Изрешеченный десятками пуль, лось истошно взвыл, а после рухнул на землю и затих.

Оглядевшись, я увидел лежавшего на земле сталкера. Он не шевелился.

Мы бросились к нему. Это был совсем еще мальчишка. Лет семнадцать, не больше. Парень лежал на траве, не подавая признаков жизни. На его груди растекалось темное пятно. Присев, напарник приложил два пальца к шее сталкера.

– Пульс практически не прощупывается. Снимай с него куртку. Скорее!

Открыв контейнер, Тихий достал что-то похожее на пластилин. Размяв в руках желтую массу, придал ей форму блина, а после положил получившуюся лепешку на пробитую грудную клетку парня. Выудив из рюкзака аптечку, достал пластиковый шприц, наполненный какой-то жидкостью, вколол ее в руку пострадавшего.

– Теперь остается только ждать, – сказал напарник, заваливаясь на траву. По его лицу стекали крупные капли пота.