Тор. Дитя Асгарда (СИ)

Я наспех вытерлась махровым полотенцем, слегка подсушив волосы, и нацепила прежнюю одежду. Разгуливать в халате перед дядей, который вызывает у тебя непонятные противоестественные желания, не лучшая идея.

Завтрак накрыли в примыкающей к спальне комнате. Некое подобие гостиной. Помимо круглого стола и двух стульев здесь также располагался диван, обитый темно-синим бархатом, два кресла с массивными золочеными подлокотниками, электронный камин и огромный плазменный телевизор. Я замерла возле двери, робко озираясь по сторонам. При таких масштабах кажешься самой себе маленькой и ничтожной. Хотя... может, так оно и есть...

- Все в порядке? – поинтересовался Лео, оторвавшись от чтения книги в изумительной обложке с драгоценными камнями.

- Здесь довольно-таки мило, – заключила я, присаживаясь за стол, который просто ломился от всевозможных яств.

На белоснежной скатерти в посуде с серебряной окантовкой аппетитно расположились несколько видов блинчиков, тостов, булочек и яичниц. Два кувшина с виноградным и яблочным соком стояли в самом центре, неподалеку от кофейника и молока.

- Ты столько съедаешь? – подозрительно поинтересовалась я, окидывая Лео взглядом. По его фигуре нельзя сказать, что он склонен чрезмерно питаться, что он вообще склонен питаться, судя по мертвецки бледному цвету лица.

- Я не знал, что ты будешь, поэтому заказал все меню завтрака, – не отрывая взгляда от книги, заключил он.

- Мог бы ограничиться таблеткой от головной боли, – пошутила я.

Лео бросил на меня строгий взгляд из-под густых ресниц.

Повисла пауза, я обхватила себя руками, разглядывая пейзаж за окном, где виднелись лишь фасады небоскребов, щекочущие лазурное небо без единого облачка. Наверно, потеплело.

- Время идет, – напомнил Лео.

Я нахмурилась и придвинула к себе тарелку с глазуньей и зеленым горошком. В качестве напитка я выбрала сок из темного винограда.

- Это Алессандро Марчелло? – по комнате разливалась тихая музыка, где в основном превалировали струнные инструменты.

- Да. Концерт для гобоя в ре миноре.

- Анданте и спиккато, – добавила я, вспомнив ноты из школьного учебника.

Лео приподнял одну бровь.

- Мы разбирали его на уроках сольфеджио, – ответила я, разрезав застывший желток строго посередине.

- Ты умеешь играть на чем-то? – в его голосе сквозило явное удивление.

Я закатила глаза, тщательно пережевывая пищу. Поразительная осведомленность о моей жизни. Хотя, в этом есть и моя вина. Мама несколько раз просила сыграть что-нибудь, когда Лео приезжал к нам. А что делала я? Правильно, убегала в свою комнату или на улицу.

- На фортепьяно.

- И давно?

- Лет восемь, – неуверенно ответила я.

- Я никогда не слышал, как ты играешь, – в его интонациях улавливалась досада.

- И хорошо, зрелище не для слабонервных, – криво улыбнувшись, сказала я, отхлебнув сок из стакана.

- После игры моего братца на арфе, которой он порвал абсолютно все струны, не думаю, что меня что-то может потрясти до глубины души.

Я расширила глаза.

- У тебя есть брат?

Его тонкие губы превратились в ниточку. Лео испугался? Чего? Воспоминаний?

- Сводный, – поспешил уточнить он.

- Так у меня есть еще дядя?

- Не совсем, – уклончиво ответил Лео, откладывая книжку в сторону. – Я бы сказал, вы имеете гораздо большую степень родства, по сравнению со мной.

- Вот, как... а почему он никогда не навещал меня? – недоумевала я. Моя сумасшедшая семейка просто обожала совместные сборища.

Лео положил руки на стол, переплетая пальцы между собой.

- Далеко живет. Очень далеко, – ответил он, разглядывая мое лицо. Под пронзительным изумрудным взглядом стало не по себе. Я поспешила уткнуться в тарелку, сделав вид, что заинтересована в судьбе горошка.

- Счастливчик, – пошутила я. – Ему не приходилось слушать бесконечные разговоры дедушки о рыбалке.

Лео натянуто улыбнулся.

- Расскажи мне о своей семье, – аккуратно попросила я, прощупывая почву.

Брюнет никогда ничего не рассказывал о себе, своих делах и личной жизни. Он строго существовал во временном периоде “здесь и сейчас”. Загадка без прошлого, настоящего и будущего. Сколько скрывалось в этих изумрудных глазах с оттенком боли секретов и тайн? Наверно, в них можно утонуть. В тайнах, конечно, да и в глазах...

- Это неинтересная информация, – отмахнулся он, облокачиваясь на бархатную спинку стула. Неинтересная, значит? Почему мне кажется, что это не так?

- Твой брат... какой он?

- Сигюн, ешь молча. Ты чавкаешь, – пробурчал Лео.

Понятно, запретная тема. Лучше не спрашивать.