Тора для атеиста

На громадном стадионе фюрер собирает десятки тысяч молодежных активистов. Это — «Гитлер Югенд». Неожиданно начинается сильнейшая гроза. Мероприятие под угрозой срыва. И тогда фюрер врывается на открытую трибуну и, залитый дождем, сквозь громы и молнии отчаянно кричит в могучие микрофоны: «Германская молодежь! Я доверяю тебе беззаветно и слепо!». И восторженный рев ему в ответ. И потрясающие партийные съезды. И факельные шествия, и громы торжественных военных парадов. Ученики в школах проходят военное дело по-гитлеровски. Они кидают настоящие гранаты. Они зарываются в землю перед лавиной танков, они становятся сильнейшими солдатами в мире. Они жгут на площадях вредные книги Генриха Гейне, Томаса Манна, Келлермана. Они ненавидят евреев, самых опасных, по их мнению, врагов Германии. Устраивают «Хрустальную» ночь, громят еврейские магазины и дома. Они готовы на все, и мир это чувствует и поджимает хвост. Без единого выстрела присоединяют Австрию, захватывают Эльзас и Лотарингию, оккупируют Чехословакию. Черчилль говорит с горечью: «Мы пошли на позор, чтобы избежать войны. В результате получили и то, и другое».

Так и получилось. Эта банда кинулась на весь мир, и рухнула ошеломленная Европа. Опираясь на европейские ресурсы, немецкие фашисты бросились на Россию и за считанные месяцы прошли тысячи километров русской земли. При этом они лихорадочно строили лагеря уничтожения. А пока что на оккупированных землях уничтожали поголовно всех евреев. В Бабьем Яре в Киеве, на Змеевской балке в Ростове, в овраге рядом с тюрьмой в Новочеркасске. И этот расстрел своими глазами видел ребенком житель нашего города Вильям Куинжи, наш сосед. От этого зрелища он потерял сознание и пролежал без памяти всю ночь.

А потом они использовали индустриальные методы: газовые камеры Освенцима, Треблинки, Биркенау, Дахау, Собибора и других.

Илья Оренбург откликнулся так:

В это гетто люди не придут.
Люди были где-то, ямы — тут.
Где-то и теперь проходят дни,
Не проси ответа — мы одни.
Потому что у тебя — беда,
Потому что у тебя — звезда,
Потому что твой отец — другой,
Потому что у других — покой.

Впрочем, ненависть к смертельному врагу уже разделили все народы Советского Союза. С фронтового плаката обреченный ребенок тянул ручки: «Папа, убей его!». Симонов писал:

Если немца убил твой брат,
Если немца убил сосед —
Это брат и сосед твой мстят,
А тебе оправдания нет!
Пусть исплачется не твоя,
А его родившая мать.
Не твоя, а его семья
Понапрасну пусть будет ждать.
Так убей же хоть одного,
Так убей же его скорей.
Сколько раз увидишь его —
Столько раз его и убей.

И эта всенародная, пожалуй, всемирная ненависть к немцам обернулась жестоким и окончательным их разгромом. Они потеряли миллионы своих солдат на фронте. А союзная авиация тем временем сносила с лица земли немецкие города. И металось население без кола и двора, оглушенные, раненые, контуженные. Маршал Жуков ослепил тысячами прожекторов окруженный Берлин. И тогда все стволы фронта обрушились на германскую столицу.

И сотни тысяч батарей
За слезы наших матерей…

Тогда они сломались и выбросили белые тряпки из окон, и вылезли из бункеров и подвалов, и сложили оружие. А тем временем, или чуть раньше, две тысячи американских летающих крепостей закрыли небо над Дрезденом и разом открыли бомбовые люки. Был Дрезден — и нет Дрездена, ни людей, ни собак, ни кошек, ни кузнечиков. Говорят, в этом уже не было военной необходимости. Военной действительно не было, но другая необходимость была. Страдания очистили души немецкого народа.

Мы плакали от счастья, когда узнали об этом. Это вам за газовые камеры, за горы женских волос, за детские туфельки и свистульки, насыпанные до самого неба, за мыло, сваренное из евреев, за Змеевскую балку, за Бабий Яр.

МЕРА — ЗА МЕРУ.

А что стало с немецким народом? А с ними случилось как раз то, что согласуется с текстом Торы: они раскаялись. Они буквально выпотрошили из себя проклятый национал-социализм. Жители Мюнхена безо всякого указания сверху сожгли пивные, в которых фюрер за кружкой пива закладывал фундамент фашистского государства. Все памятники, связанные с нацизмом, разрушены. Фашистские эмблемы запрещены. Отрицание Холокоста карается тюремным заключением. Израилю начали платить репарации и снабдили оружием. Это на государственном уровне.