Тора-кай. Книга 3. Пробой сфер

— При применении — ощущение всемогущества, психомоторное возбуждение, прилив сил. Способность критически мыслить исчезает, самоконтроль ослабляется до минимума. По существу, практически те же действия, что после мета из-за стимуляции тех же зон мозга. И фармакокинетика примерно та же, как с амфетаминами — сжигается жировое депо, глюкоза, все прочие дела. Откат менее тяжелый из-за отсутствия продуктов распада, но привыкание практически стопроцентное. После того, как тело съест само себя, наступает смерть. Да ты вспомни, неужели сам не пробовал?

— Пару раз, и то Берсерк М, а там послабее будет. Но и после него на откате на хавчик пробивает конкретно, — признался я. — Он входит в набор заклинаний последнего шанса, и обычно его предпочитают не использовать. И привыкания к нему у меня не было, наоборот, отвращение.

— Это потому, что оно сильно модифицировано и дает менее жесткий абстяк. Но зато и не сдохнешь со съехавшей крышей, — сказала Хитоми. — Мне оно вообще не надо, у меня в морфе и так зашит ускоренный метаболизм, а излишки психоактивных веществ я сжигаю по-другому.

И она заговорщицки подмигнула мне.

— Ты помнишь структуру чистого Берсерка? — спросил я Мизуки.

— Помню, еще как. Пробовала один раз, потом жалела, что не сдохла, когда пробовала, — вздохнула она. — Это просто бомба, но вот потом расплата за нее…

— Сможешь подкинуть М-последовательность?

— Да, смогу. А еще смогу модифицировать заклинание. Нам же не нужно, чтобы он сдох сразу?

— Ну да, чтобы он успел дел наворотить, за которые его в дурку посадят или мордой к стене прислонят.

— Ну тогда ослаблю положительную обратную связь, чтобы он поменьше кайф ловил. Но не прекращал.

— Хорошо. Как мы можем это устроить? Где у него известная нам и более или менее доступная магическая лаборатория? Реми?

— Ближайшая или доступная?

— Ну, скажем так, в районе Токио или его окрестностей.

— Военный госпиталь для ветеранов войн пойдет?

— Да ты шутишь? — раскрыл рот я.

— Ничуть, — сказала Реми. — В нем есть закрытое неврологическое отделение, в пару с открытым. Угадайте, где ведутся исследования?

— Это замена тех разгромленных нами лабораторий?

— Ну не так, чтобы замена, но, судя по тому, какое оборудование туда закуплено совсем недавно и кто назначен завотделением — то да, они потихоньку возрождают это там. Место очень удобное — закрытое, ведомственное, с охраной и знающим друг друга в лицо персоналом.

— Ну а проникнем мы туда очень легко, — сказала Хитоми. — Реми, еще известные лица из той лаборатории есть?

Мы сидели в робокаре вдвоем с Хитоми.

— Внимание, объект выходит из здания, — раздался голос Реми.

— Я пошла, — Кошка хлопнула дверью машины.

— Давай, — сказал невпопад я ей вслед.

— Дам, дам, — сказала она, идя параллельно цели.

Я видел, как миновав ворота с охраной на стоянку шла молодая женщина, чем-то похожая на Хитоми. Да вообще-то ничем не похожая — максимум одного роста. Вот она остановилась у своего припаркованного в отдалении робокара, порылась в сумочке, доставая ключ-карту…

— Доктор Мияги-сан?

— Да, это я, — она удивленно обернулась, глядя на подошедшую к ней молодую девушку.

— Уже нет, — я видел, как от Кошки пошла волна заклинания. Доктор упала как куль с песком.

— Первая фаза готова, — я услышал голос Хитоми, а потом увидел, как встала доктор и открыла дверь машины. Потом случилось вроде бы странное для постороннего наблюдателя — одна доктор Мияги сажала другую за руль, а потом уложила на сиденье. — Приступаю ко второй.

— Ты надежно ее упаковала?

— Не бойся, на часок точно хватит. И амнезия обеспечена, будет гадать, куда час ее жизни исчез.

— Принято, — сказал я. Оставалось только ждать, остальное должна сделать Хитоми, накинувшая морок доктора.

Я видел, как Хитоми картинно хлопнула себя по лбу, а потом поправив плащик засеменила каблучками к КПП на входе. Выходило очень похоже — не зря она час изучала записи Реми и копировала пластику движений и манеру говорить доктора Мияги.

Вот она вошла обратно в КПП, приложила ключ-карту доктора и прошла на территорию госпиталя. Что хорошо, без малейших вопросов от охраны на входе. И сумочка — безразмерное вместилище женских штучек, выглядящее таким малым снаружи и содержащее уйму всего внутри, словно бы имевшее в себе пространственный карман — была самая настоящая — реквизированная у доктора, со всеми пропусками, картами и гаджетами, необходимыми для прохода в здание. Правда имелось и еще кое-что, но не в сумочке.

Хитоми спокойно прошла через холл, довольно малолюдный в это вечернее время, приветливо кивнув регистраторам и подошла к лифту.

— Вторая фаза, — транслировала мне она.

Лифт тут был хитрый — без кнопок. То ли береглись от шаловливых ручек ветеранов, которых после обезболивающих и сакэ могло потянуть на подвиги, то ли обеспечивали таким образом режим безопасности.

Хитоми приложила ключ-карту доктора к панели, и лифт неторопливо пошел наверх — а куда спешить, в здании пять стандартных этажей.

Когда двери раздвинулись, я увидел все вокруг ее глазами, трансляция шла через имплант.