Тора-кай. Книга 4. Клан против императора

— Мы в курсе, — парень засунул мизинец в ухо, как будто избавляясь от воды. — Зачем же так орать?

— Помогите! — во всю мочь завопил Император.

— Можете орать до посинения. Это старый морг в заброшенной части Токио. Сюда не то что никто не заходит, но и под страхом смерти не затащишь. Да, мы в курсе, что вы Император, иначе вы бы не были здесь. Мы в курсе, какие дела вы проворачивали. И вы нам о них расскажете рано или поздно. Чем больше будете упорствовать, тем меньше от вас останется в конце — вы же нас, точнее, наши дела знаете. Ну так как?

Император молчал, сцепив зубы. В первй раз в жизни он не знал, что делать. Оставалось только надеяться на чудо.

— Ладно, как хочет, — махнул рукой парень. — Кошка, сделай ему больно.

— С превеликим удовольствием, — сказала женщина, наклонившись над ним и примериваясь к нему, как к туше для разделки. — Я об этом столько лет мечтала. Во снах и наяву. Учитывая то, что со мной сделали такие, как он. Ну-ка, этот кусочек мне нравится. Давай-ка его отрежем!

Император завопил от боли.

— Ну вот и все, — сказал я тому, что осталось от Ямахито, и выключил камеру. — Стоило из-за этого упорствовать? Нельзя было сразу все рассказать и остаться целым?

— Дураки — они такие, — сказала Хитоми. — Думают, что чем больше будут запираться, тем целее будут.

— Ну, ты опять растолковала, что это не так, — я посмотрел на окровавленное тело Ямахито, висевшее на скотче.

— Только вот одна проблема, — вздохнула она. — Те, кого учат таким способом уже не имеют возможность исправиться. Так что не в коня корм.

— Да, исправиться ему уже не суждено. Только умереть с честью.

Ямахито поднял окровавленное лицо и посмотрел на нас. Попытался было что-то сказать, но так и уронил голову на грудь.

— Вы все слышали? — спросил я.

— Да, Рик, — сказал голос Аямэ в наушнике.

— Ваш вердикт с Реми?

— Виновен.

— А ты, Кошка?

— Виновен. Безусловно.

— Я тоже так считаю. Итак, гражданин Ямахито, я и трибунал признаем вас виновным в отдании приказов к индивидуальным и массовым убийствам, измене Японии и работе на иностранную разведку. А также в осуществлении государственного переворота, узурпации власти, преступлениях против человечности. Вы имеете что-то сказать по этому поводу?

Ямахито опять поднял голову, и так же бессильно уронил ее на грудь.

— Сжечь бы его живьем, — заметила Хитоми с горящими от ненависти глазами.

— Не будем уподобляться ему и его подручным, — сказал я. — Хотя я и согласен с тобой. Список его преступлений сейчас и в будущем огромен.

— Ну так может все-таки…

— Нет. Сделаем все как положено.

— Вы приговариваетесь к смерти через обезглавливание. Приговор будет приведен в исполнение немедленно, — я вручил Кошке катану.

То, через что она прошла в будущем по милости императорской семьи, было ужасно. Так что будет только справедливо, если приведет приговор в исполнение именно она, олицетворяя собой всю ту массу жертв с поломанными судьбами.

Кошка подошла к креслу, задрала голову императору, и, вложив в это всю свою ненависть и боль, взмахнула катаной.

Взметнулись вверх два фонтана крови, иссякая на глазах, а голова Императора с отчетливым стуком упала на пол. Я выключил камеру.

— Ну что, легче? — спросил я ее.

— Ты знаешь, нет, — Хитоми отерла клинок о его рубашку. — Просто чувство такое, как будто раздавила таракана. Очередного. Ну а легче мне не будет никогда, Рик. Только в аду, может быть. Хотя какой ад для ёкаев…

— Ну тогда давай закончим дело, — сказал я, и пошел в подсобку, развести печь для кремации.

Не следовало оставлять физических улик, вообще никаких. И только единственная видеозапись, которая будет нашей страховкой от будущего плохого поведения Ямахито-2, если вдруг ему что-то попадет под хвост. Она же уйдет и Старику. Он любит оперативные видеозаписи, в том числе и вот таких вот допросов и казней. Не из болезненного интереса, а чисто служебного.

— Ну что? — спросила меня Хитоми, когда я вернулся в зал.

— Что, что? — спросил я. — Давай, снимай его с кресла и заворачивай в пленку. А я пока избавлюсь от самого кресла.

— Вечно ты меня напрягаешь, — буркнула Хитоми.

Я засмеялся и подмигнул ей.

— Ну а ты как думала? Героические подвиги закончились, начался быт. А, как говорят, «быт заел». Так что терпи.

— Ну на самом деле еще ничего не кончилось, все только начинается.

— Но на сегодня нам приключений хватит. А завтра… Будет завтра.

— Скотч пальцем придержи, — сказала она. — А то не донесем до печи.

— Ладно, рукодельница ты наша.

Эпилог

Мы стояли у высокой стеклянной стены, заменявшей окно, на верхнем этаже «Фукуока истейт».

— Хорошее сегодня утро, — Старик посмотрел на солнце, поднимающееся из вод Токийского залива.

— Да, согласен, — я посмотрел на закат.

Страна Восходящего Солнца в очередной раз чуть не стала страной Заходящего. Но главные битвы еще впереди. Как я и подозревал, ничего не кончилось даже в принципе.