Торадора!

Он слегка улыбнулся и поднял руку. Он намеревался выразить своей матери чувство признательности. Однако, это имело зловещие последствия. "Ааах!" - воскликнула Ясуко и энергично грохнулась на футон, после чего, наконец, произнесла это слово. Она его произнесла.

- Малыш Рю - крутой! Ты очень похож на своего папу!

- ...!

...Она сказала.

Рюдзи молча закрыл входную дверь и невольно посмотрел на небо. В глазах все кружится, и, казалось, словно глубокий водоворот засасывает меня за ноги... хватит! Не хочу, не желаю! Прекрати!

Это, именно это - такое слово, которое я не желаю, чтобы мне его произносили.

Особенно в такой день как сегодня.

"Ты очень похож на своего папу".

...По-видимому, Ясуко совершенно не может понять, до какой степени подобный факт заставляет меня страдать. Хотя все свершилось по этой причине: и то, что я купил тот журнал, и то, что я пытался поэкспериментировать на себе с этой "легкой и воздушной челкой".

Направляясь к старшей школе, до которой от дома можно было добраться пешком, Рюдзи угрюмо скривил лицо. Тем не менее, он широкими шагами двинулся вперед, развив большую скорость.

Вздохнув, мальчик безотчетно потянул пальцами свою челку вниз. Это была его привычка: он намеревался скрыть глаза. Именно - все его страдания были из-за глаз.

Они были ужасны.

И дело тут не в остроте зрения.

А в выражении самих глаз.

Черты лица, которые за этот год быстро стали мужественными, не позволяли сказать, что он - непревзойденно красивый подросток, однако и отвращения не вызывали. Нуу, с виду, должно быть, ничего плохого в нем нет. ...Никто ему такого не говорил, однако, по крайней мере, Рюдзи сам так думал.

Тем не менее, выражение его глаз было весьма неприятным. До такой степени ужасным, что это была уже не шутка.

Внешние уголки глаз были приподняты, а глазной белок был значительно больше, чем у обычных людей, и такая основа, разумеется, подавляла: глазное яблоко казалось еще больше, а та часть, которую занимал белок, имела прямо-таки голубоватый отлив и излучала ослепительное сияние. Бледная радужная оболочка была маленькой, и при этом двигалась настолько резко, словно намеревалась зарубить объект, находящийся в поле зрения. Это были глаза, которые, независимо от стремлений Рюдзи, вероятно, в одно мгновение могли привести в замешательство собеседника, встретившегося с ним взглядом. ...Понимаю. Отлично понимаю. Ведь даже я сам, увидев себя на общей фотографии класса, настолько растерялся, что подумал: "Собственно говоря, на что этот парень до такой степени гневается...? Ох, это я?"

Стоит также отметить, что, вероятно, из-за своего резкого и прямолинейного характера у него была слегка грубоватая манера разговаривать. Вдобавок, возможно, он был слегка нервозный и не воспринимал всякие шутки или пустую болтовню. Скорее всего, он лишился наивности и простодушия вследствие проживания вдвоем с Ясуко... поэтому он был весьма высокого мнения о себе: "Что ни говори, а своим опекуном являюсь я сам".

Однако, именно поэтому...

- В-в чем дело, Такасу, ты относишься враждебно к учителю?! К-кто-нибудь, принесите сасумату[11]! Сасумату мне!

Это - ошибка. Я забыл принести заявление, поэтому всего лишь явился, чтобы извиниться.

- П-п-п-п-прошу прощенияаа, я не умышленно, я налетел на тебя, поскольку тот парень меня толкнул.

Ну скажите, кто будет гневаться, если его тронули за плечо?

- Говорят, что, возможно, Такасу, будучи в средней школе, зашел на выпускную церемонию в другую среднюю школу и захватил школьную радиостудию.

Я - не отброс общества.

- ...Опять мне придется начинать с того, чтобы рассеивать заблуждения в свой адрес...? - он невольно вздохнул от оживших в мозгу горьких воспоминаний.