Этот односторонний разговор прервался, когда Тайга остановилась и оттопырила большой палец. В следующее мгновение под закатными небесами пронёсся громкий вопль.
На вязовой аллее, по которой ездят на велосипедах домохозяйки со своими покупками и где беззаботно треплются ученики средних школ, на земле скрючился от боли Рюдзи.
Смешной пёс подбежал и обнюхал его, заставив хозяйку оттащить его за поводок.
Тайга (к которой, похоже, вернулась память) то ли пнула Рюдзи, то ли ударила, то ли даже попыталась его задушить.
– …Это тебе урок.
Тайга со всей силы ткнула Рюдзи в бок большим пальцем. Этого было достаточно, чтобы в глазах у него потемнело. Не девушка, а мечта мазохиста. Только одна проблема – мазохистом Рюдзи не был.
– Ч… что ты творишь?!…
Рюдзи держался за бок, катаясь от боли и зло глядя на своего противника, который встал перед ним и просто сказал…
– Этот палец – символ моего сердца, а твоя боль – отражение моей.
Тайга хрустнула пальцами. Рюдзи мог лишь содрогнуться и отвести глаза.
– Ты получил, потому что не слушал мои жалобы. Так что слушай всерьёз, пока мне не надоест. Хоть ты и пёс, но если твоё сердце потеряет человечность, тебе точно конец.
– Разве я не слушал тебя?!
– Когда?
– Я уже сказал, что слушал тебя всё время! Я сказал тебе, что ты должна сдаться и принять участие в классных мероприятиях, разве ты не слышала? Но ты всё продолжала твердить «Но, но, но» без конца! Раз уж именно ты отказалась слушать, как ты можешь упрекать в этом меня?
– Потому что я в самом деле не хочу участвовать! Я не могу!
– А ты действительно ограниченная, ты в курсе?
Конечно, если бы Рюдзи не подвергся такой акупунктуре, он мог бы высказаться более уважительно. Что-то вроде «А разве Китамура не думает, что ты – лучший выбор?» или «Ты выиграешь, не волнуйся», чтобы утешить Тайгу.
– Ух…
Услышав такую критику от Рюдзи, Тайга скрестила руки на груди, сжав губы и нахмурившись, но в лице отразилось страдание. Что оказалось неожиданным, так это то, что Тайга и сама почувствовала свою ограниченность.
– Сама виновата! – продолжил атаку Рюдзи, – В твоём сердце никогда не было места для других, так? Ты собираешься такой ограниченной прожить весь остаток жизни? –
Тайга непреклонно смотрела на Рюдзи, но он был совершенно прав, и возразить ей было нечего. Вместо этого она сказала, мучительно морщась…
– Слушай, ну почему ты так возбуждён…
– Возбуждён? Я? Как?
Тайга неопределённо простонала.
Рюдзи с трудом мог припомнить, когда он был возбуждён. За месяц, прошедший с начала нового семестра, он не помнил ничего, что могло бы его возбудить… Если Тайга подразумевала источник его мук – Минори – то она серьёзно ошибалась. Рюдзи ощущал невыразимую дистанцию, появившуюся между ним и Минори, которая временами заставляла его чувствовать себя подавленным, когда Тайги не было рядом. Так что он сильно разозлился на реплику Тайги.
– Скажи мне, когда это я был возбуждён? Что ты вообще понимаешь?
– Забудь… Забудь, даже если я сказала это, далматинец.
– Ты кого далматинцем назвала?
– Тебя.
Быстро потеряв интерес, Тайга нахмурилась, щёлкнула языком, развернулась и ускорила шаг.
– Идём. В супермаркетах вот-вот начнётся ограниченная распродажа. Ты же говорил, что хочешь купить немного свинины? Могу также напомнить тебе купить ещё и капусту… ну что ты там корчишься?! Если не поторопишься, брошу тебя на улице, как заблудившегося пса…
– Имбирь уже нарублен, и Ясуко его уже промыла, верно… Тайга, давай мне твоё месячное содержание.
Рюдзи догнал Тайгу и протянул ладонь, идя рядом с ней.
– Что? Сейчас?
– Или у меня не хватит денег на сегодняшнюю еду.
– Да, да, да. Ваше желание – приказ для меня, хозяин.